Сфера употребления и среда использования языка. Лексика русского языка с точки зрения сферы употребления. Коммуникативная компетенция носителя языка

Экстралингвистические факторы, условия, в которых используется язык, влияют на отбор речевых средств, вероятность употребления тех или иных лексем, грамматических форм и конструкций, т.е. формируют систему функциональных стилей.

Язык, являясь социальным явлением, обслуживает различные сферы человеческой деятельности и, естественно, в различных сферах он функционирует по-разному. Функционирование языка зависит от:формы общения (устная/письменная),условий общения (официальное/неофициальное/контактное),типа работы сознания (обобщающее – познавательное, позновательно-оценивающее, информационно-эмоциональное и т.д.).

Одним из важнейших экстралингвистических факторов, влияющих на использование языка, является сфера общения: сфера официально-деловой документации (сфера правового регулирования жизни общества), сфера науки и обучения, сфера словесного искусства, сфера общественно-политическая и сфера обиходно-бытовая.

Академик В. В. Виноградов наряду со сферой общения в качестве определяющего функциональный стиль фактора выделял и функции коммуникации: общение, сообщение, и воздействие. Функциональные стили выделяются и конституируются именно на этой экстралингвистической базе.Экстралингвистические, или внелингвистические, стилеобразующие факторы функциональных стилей – это те явления внеязыковой действительности, в которых протекает речевое общение и под влиянием которых происходит отбор и организация языковых средств, т.е. речь приобретает свои стилевые характеристики. Употребление языка говорящими происходит не в вакууме, а в определенном невербальном контексте речевого акта, факторы которого, как и свойства языковой личности, влияют на стиль речи. Эти факторы весьма разнообразны. Для образования функц. стилей особенно важны так называемые базовые (или первичные) факторы.Основные специфические стилевые черты функц. стилей формируются под влиянием таких Э. с. ф., как сфера общения, связанная с тем или иным видом деятельности, соотносительным с формой сознания (наука, искусство, политика, право, религия, обиходное сознание в бытовой сфере); форма мышления (логико-понятийное, образное, деонтическое и т.д.), цель общения – основная (в отличие от индивидуальной интенции конкретного речевого акта), обусловленная назначением в социуме указанных видов деятельности; тип содержания (различающийся обычно в разных сферах общения); функции языка (коммуникативная, эстетическая, экспрессивная, фатическая и др.); типовая (базовая) ситуация общения (официальная/неофициальная). Другие (условно – вторичные) факторы определяют стилевые черты, хотя и характерные для того или иного функц. стиля, но не сущностные и потому встречающиеся в других стилях (обычно с модификацией), но, главное, формирующие черты не макростиля, а более частных разновидностей (подстилевых, жанровых и т.д.). Это – условия общения и формы речи, не связанные непосредственно с назначением самой формы сознания и соответствующего вида деятельности, а с реализацией дополнительных задач общения в какой-либо более конкретной разновидности деятельности, условиями ее "протекания", учетом своеобразия аудитории; кроме того – межличностным или массовым видом общения, непосредственным или опосредованным; устной или письменной формой речи, подготовленной/неподготовленной (спонтанной); монологической/диалогической; конкретной ситуацией общения; родом литературы; спецификой жанра; взаимоотношениями говорящих; их социальной ролью; индивидуальными интенциями говорящего (вплоть до проявления в речи стиля его мышления) и др.

Эти факторы обусловливают стилевые особенности речи, как бы накладываемые на основную, макростилевую специфику, иначе – обнаруживающие более конкретные особенности речи (напр., черты научно-популярного подстиля в сфере науч. речи, как бы добавляемые к последней и несколько ее трансформирующие; или жанра: статья – обзор – рецензия и т.д.). Базовые факторы и соответствующие им стилевые черты являются инвариантными. Тем самым в речи (тексте) налицо как бы иерархия стилевых черт, составляющая единство: вторичные факторы и стилевые черты характеризуют внутреннюю дифференциацию каждого функц. стиля на подстили, жанры и т.д. (см. Классификация и внутренняя дифференциация функциональных стилей). Однако они взаимосвязаны с первичными.

Сложнее обстоит дело с определением базовых факторов разг. речи (разг.-обиходного функц. стиля – см.), относительно чего существуют различные точки зрения. Но скорее всего здесь базовыми следует признать факторы официальности/неофициальности, непосредственности/опосредованности, подготовленности/неподготовленности общения, которые вместе с целеполаганием определяют тип работы сознания в этой сфере. Для некоторых функц. стилей, напр. газетно-публицистического, существенными оказываются условия общения (так, краткость сроков создания газетных текстов определяет переход экспрессивных средств в стандартные).

Изучению экстралингвистических факторов общения, их влияния на характер речи и ее стилевое своеобразие способствовало не только развитие функц. стилистики, но и социолингвистики, психолингвистики, лингвосоциопсихологии, теории речевых актов, прагматики. При этом, очевидно, целесообразно различать, с одной стороны факторы (и их влияние на речь), которые осознанно реализуются говорящим в процессе порождения речи (написание науч. труда или газетной статьи и т.д.), и, с другой – факторы, не зависящие от желаний говорящего (напр., пол, возраст). Именно первые связаны с понятием стиля, в частности функц. стиля (как явления осознанного).

При определении функц. стилей и их классификации первостепенное значение имеет опора на вид деятельности, соответствующий той или иной форме общественного сознания, так как номинация "сфера общения" широка и неопределенна. На ее основе В.А. Аврорин выделяет 12 сфер общения, а Ю.М. Скребнев вообще считает, что их бесконечное множество. Между тем именно соотнесение в стилистике сферы общения с указанным экстрафактором позволило определить пять интуитивно осознаваемых функц. стилей (обычно изучаемых в стилистиках разных стран): научный, официально-деловой, публицистический, художественный, разговорный и закономерно к ним присоединяемый религиозный.

Вопрос о лингвистических сферах и их последовательном разграничении является весьма важным при освещении синтагмы как исходной речевой единицы. Речевая деятельность тесно связана с обеими сферами – сферой языка как единой кодовой системы обобщённых знаменательных средств, абстрактных схем, моделей и сферой речи, представляющей собой креативное, индивидуальное использование средств языка в процессе мышления, общения, оценок, проявления воли, чувств, их оттенков, различных движений души.

Они соотносятся друг с другом как общие для народа знаменательные средства, сформировавшиеся в результате обобщения многовекового речевого опыта (язык), и ихиндивидуальное использование в процессе мышления и общенияна основе определившихся законов, традиции, правил и положений (речь). С течением времени установившаяся система обобщённого и абстрактного языкового материала стала восприниматься людьми, в том числе и многими лингвистами, как первооснова лингвистической жизни народа, хотя в реальности она представляет собой типичную кодовую систему, которая стала своеобразным кодексом в царстве речи, порождением речевого опыта, которая развивается благодаря накоплению этого опыта.

Языковой материал, с одной стороны, будто бы воспроизводится , ибо он всеобщий, но используется он носителями языка по-своему. Так что это индивидуальное воспроизводство , которое свидетельствует о субъективном порождении речи путёмличного осмысления языкового материала иволевого перенесения его в особый лингвистический формат – в речевую сферу, с её традициями, особенностями и требованиями. При этом меняется его смысловое качество: из обобщённого он становится конкретным, ситуативным. В связи с этим в речевой сфере появляются лингвистические единицы, которые по причине существования двух форм речи подразделяются на единицы устной речи и единицы письменной речи.

Таким образом, истинная жизнь языка протекает в речи, в движении. Речь – орудие, материал и способ выражения мыслей и чувств. Выражая мысли, её субъект побуждает адресата не просто воспринимать их, а активно “речесотворчествовать. Поэтому нельзя не согласиться с мнением английского лингвиста А.Х. Гардинера, который ещё в 30-е годы прошлого века в работе «Теория языка и речи» призывал учитывать действия обоих участников речевой ситуации – и субъекта речи, и субъекта её восприятия.

В момент восприятия чужая речь даёт движение ассоциативному мышлению адресата (особенно читателя, который в любой момент может остановить чтение, чтобы осмыслить содержание и возникшие в процессе чтения ассоциации и аллюзии). Он не просто запоминает чужую мысль, а продумывает её, критически оценивает, уточняет, развивает, соотносит с реальностью. Он может повторно прочитать мысль, проверить её на соответствие своему о ней представлению и на степень её соответствия существующему в науке положению, а также на качество оформления. Может попытаться найти более точное, на его взгляд, её выражение.

Членораздельная связная речь порождается на основе делимитации исходных речевых единиц. В устной речи чёткую делимитацию интонационно осуществляет субъект речи, благодаря чему слушатели легко осознают значение каждой наращиваемой речевой единицы и общее содержание речи. Письменная речь, которую автор тоже составляет из исходных речевых единиц в результате последовательного их наращения, не только предполагает делимитацию , она просто невозможна без расчленения её читателем (с целью её адекватного восприятия) на те исходные речевые структуры, из которых она была составлена. Такой подход в полной мере соответствует логическому принципу : из каких речевых единиц речь порождается, на основе этих же единиц она и воспринимается, ибо последовательное наращение их значений создаёт её содержание. А главная цель чтения и аудирования – максимально точно понять субъекта речи.

Так что делимитация – сущностное свойство речи, цель которого состоит в том, чтобы выделить и представить все исходные единицы речи, на основании которых осуществляется её порождение и восприятие.

О необходимости разграничения языка и речи впервые вполне определённо высказался швейцарский лингвист Ф. де Соссюр, который сам не всегда следовал своему тезису. Смешивая единицы языка и речи, он тем самым смешивал сферу языка и сферу речи. Соссюр безоговорочно относил синтагму к языку, хотя согласно его тезису она могла быть и среди единиц языка, и среди единиц речи. Справедливости ради следует отметить, что идея разграничения языка и речи несколько ранее проявляется у А.А. Потебни, который чётко разграничивал значение слова в языке и в речи. “Значение слова, – писал А.А. Потебня в книге «Мысль и язык», – возможно только в речи. Вырванное из связи слово мертво, не функционирует, не обнаруживает ни своих лексических, ни тем более формальных свойств, потому что их не имеет”.

Язык связан с обобщениями и абстракциями, тогда как речь – практическая необходимость, реальность, первооснова. Общеизвестно, что каждый ребёнок на основе речевой практики окружающих людей овладевает сначала речью. О языке он не имеет никакого представления. И только на определённом этапе своей жизни он сознательно обращается к языку как общенародной системе лингвистических средств, положений и требований. Поэтому естественно, что язык сформировался на основе речи.

Однако Соссюр считал фундаментом лингвистической науки исследование языка, определяя именно его первоосновой и тем самым способствуя появлению многих ошибок и заблуждений в деятельности своих учеников и последователей.

Любой факт языка не просто порождается в речи: прежде чем получить языковой статус, он ею проверяется и утверждается. Отмечая, что исторически факт речи всегда предшествует языку , Соссюр вместе с тем утверждал, что исследователю с самого начала нужно встать на почву языка и считать его нормой для всех проявлений речевой деятельности. Для него язык – это своего рода устав, в соответствии с которым осуществляется построение речи.

Таким образом, Соссюр видел лишь одну сторону лингвистического айсберга – его нынешнее реальное существование, совершенно упуская из виду вопрос о том, откуда и как появился этот айсберг.

Наиболее убедительное возражение Ф. де Соссюру высказал его ученик Альбер Сеше: “Всякий акт выражения, любая коммуникация, как бы она ни производилась, является актом речи… Если язык порождается речью, то речь ни в какой момент не может быть полностью порождена языком: между ними нет отношений взаимообусловленности. Речь организуется более или менее по законам языка, который она сама создала, чтобы быть более ясной и действенной. Состояния речи могут изменяться сразу в большой степени, но при этом не затрагивается её сущность. Речь хранит нечто спонтанное и живое, что очень существенно… она всегда нечто большее”.

Язык инвентаризован и организован в систему, он стандартизирован. Речь – явление творческое, индивидуальное, начиная с минимальной её единицы. Любое развитие языка обусловлено обобщениями результатов речи. В языке нет ничего, что сначала не появилось бы в речи и не получило бы в ней апробации. Речь, способность к речевой деятельности, речевые навыки развиваются у человека с младенческого возраста. С языком как учебным предметом, как арсеналом и системой он познакомится позже – когда его речевая деятельность уже вполне самостоятельна.

Так что сферы языка и речи, хотя и взаимосвязаны, и составляют общий объект лингвистики, вместе с тем обособлены и самостоятельны. Существуют разделы лингвистики, для которых вопрос разграничения языка и речи не столь актуален, но есть и такие, для которых он является первостепенным – как в методологическом, так и в научном отношениях. Таким разделом, в частности, предстаёт синтаксис, что не удивительно, так как он сопрягает сферы языка и речи. Поэтому в синтаксисе, как ни в каком другом разделе языкознания, следует чётко представлять себе границы языка и речи, последовательно разграничивать языковые единицы и речевые.

Обратим внимание на цепочку следующих слов: мальчик, книга, читать, интересный . Все они, будучи представлены отдельно, имеют обобщённые значения и относятся к сфере языка, т.е. являются обобщёнными знаменательными (номинативными) единицами словарной системы языка.

Теперь обратимся к следующему ряду: мальчик, книгу, читает, интересную . Перед нами ряд конкретных морфологических словоформ. Это тоже единицы языка, и относятся они к соответствующим морфологическим парадигмам. Однако эти же словоформы, появившиеся в сознании человека как единый интонационно оформленный структурно-смысловой блок (например, при ответе на вопрос: “Что ты видишь ?”), выступают в роли устного сообщения или предложения – в письменной речи: Мальчик читает интересную книгу . В результате психической деятельности субъекта речи эти словоформы связаны у него грамматически, интонационно и содержательно, отражая конкретный факт действительности применительно ко времени и реальности, т.е. они передают конкретное содержание. Перед нами уже речевая единица, и представляет она сферу речи. Это синтагма, выполняющая в устной речи функцию фразы, а в письменной – функцию предложения. В данном случае внутри речевого блока нет и не может быть паузы.

Но если речь будет идти о соответствии данного речевого фрагмента той или иной типичной схеме предложения, в результате чего он примет абстрактную форму выражения (N1–Vf ), то мы снова соприкасаемся со сферой языка, с её обобщениями и абстракциями. Перед нами вроде бы предложение, о чём свидетельствуют условные символы, но это вовсе не предложение и даже не его каркас, а лишь основные (типичные, но эксплицитно не всегда обязательные в реальной речи) знаки-символы “скелета” речевой единицы. Они в абстрактной форме представляют лишь её предикативный центр.

Однако наличие предикативного центра (N1–Vf ) вовсе не означает, что в любой ситуации общения перед нами действительно предложение как реальная речевая единица. Так, речевая структура Скворцы прилетели, передающая информацию о том, что конкретные действователи совершили конкретное действие,соответствует этой схеме и квалифицируется как самостоятельное предложение.

Но если мы обратимся к предложению А в прошлом году скворцы прилетели ещё в феврале , содержание которого отражает уже не столько тот факт, что конкретные действователи совершили названное действие, сколько временные различия его совершения, то изъятые из структуры предложения его главные члены (скворцы прилетели ) вполне соответствуют указанной схеме предложения, но реально не образуют его, являясь лишь частью конкретной целостной структуры, ибо не могут передать содержание того предложения, из которого их вычленили. Они не являются предложением, так как часть не равна целому.

В общетеоретическом плане, в отрыве от реальности, от конкретной речевой ситуации и речевой деятельности вообще – вроде да, это предложение (по крайней мере, очень похоже на него), но в реальной речевой ситуации, применительно к конкретной информации это всего лишь часть предложения. Безусловно, это структурно главная его часть, но вовсе не основная в содержательном отношении.

Чтобы объективно разобраться во многих проблемах лингвистики и в первую очередь в вопросах синтаксиса, необходимо при исследовании структуры, значения и функций лингвистических единиц чётко различать сферы языка и речи, последовательно разграничивать их, не смешивать языковые и речевые единицы. Необходимо учитывать форму речи – устная или письменная, – разграничивать речевые действия субъекта речи и субъекта её восприятия, а также чётко различать единицы устной речи и единицы письменной речи. А значит, необходимо учитывать виды речевой деятельности: говорение иписьмо как процессы речепорождения, чтение и аудирование как процессы восприятия.

В.А. Звегинцев, обращая внимание на двойственный характер объекта лингвистики (наличие сфер языка и речи – Е.Ф.), писал: “В каких бы формах мы ни представляли двойственность объекта лингвистики, совершенно очевидно, что мы имеем дело с двумя разными явлениями – как бы они ни были тесно связаны и в каких бы отношениях они ни находились. Всякая лингвистическая теория, претендующая на адекватность описания, не только не может игнорировать факт этой двойственности, но должна класть его в свою основу в качестве исходного момента. Если она этого не делает, она с самого начала обрекает себя на намеренную ущербность”. На наш взгляд, эту мысль следует считать методологической основой исследовательской деятельности.

В языкознании часто используются и другие термины для обозначения этих двух лингвистических сфер. Правда, они не всегда совпадают с противопоставлением “язык – речь”. Это такие термины, как: код и сообщение (Р. Якобсон); схема и узус ; языковая система и процесс , текст (Л. Ельмслев); языковая компетенция и употребление (Н. Хомский) и др. Однако наиболее точными и употребительными являются термины язык иречь , которые максимально соответствуют рассматриваемым сферам.

Лингвистический мир включает сферу языка как устойчивой системы установившихся средств, их квалификации, изменений и сферу речи, которая знаменует использование языковых средств в процессе речевой деятельности, в связи с чем некоторые учёные вслед за Н. Хомским говорят о языковой компетенции (знании средств языка) и речевой компетенции, употреблении (т.е. умении ими пользоваться). Все лингвистические единицы в зависимости от сферы их функционирования (не присутствия, а именно функционирования) можно разделить на языковые и речевые. Языковые единицы (фонема, морфема, слово, словоформа, схема словосочетания, схема предложения и др.) носят обобщающий или абстрактный характер значения. Для них главное – отражение сущностного признака единицы-типа или схемы (модели) как типичной структуры. Так, слова – самостоятельные языковые единицы, они предполагают обобщённость и отдельность, соответствуя формуле “реалия – наименование». В речи они обычно используются не самостоятельно, не в отдельности, а в группах. При этом меняется степень актуализации их индивидуального значения и его качество. С изменением значения и их сферы меняется их статус. Это уже не просто группа слов, а минимальная коммуникативная единица речи с ситуативным значением, которая предполагает конкретность и сочетаемость

Минимальные речевые единицы конкретны и содержательно ситуативны. Они порождаются на основе языковых единиц при учёте их сущностных признаков и актуализации акцидентных показателей обозначаемых ими реалий, поэтому носят конкретный, ситуативный характер значения. Они индивидуальны и связаны с какой-то конкретной речевой ситуацией, отражающейся непосредственно в их содержании. Из них составляются все остальные речевые структуры Это фразы , сообщения (в устной речи), а также простые и сложные предложения , высказывания и тексты (в письменной).

Первым лингвистом, пытавшимся реально осуществить разграничение названных сфер и их единиц, был И.А. Бодуэн де Куртенэ. Он видел существенные различия в значении единиц языка и речи. Чтобы отразить это с научной точностью и не смешивать единицы разных сфер, он применительно к словам использовал разные термины лексема и синтагма . Под лексемой он подразумевал слово в системе языка с его обобщённым значением (в качестве носителя сущностной идеи обозначаемой реалии в отличие от всех других реалий), а под синтагмой – слово в речи (в предложении) с его ситуативным значением в результате активизации акцидентных признаков конкретной реалии в кругу аналогичных. Возможно, предложенный им термин синтагма , который существовал в науке с древнейших времён и этимологически не соотносился с одним словом (Синтагма – с греч.: вместе построенное, соединённое ), оказался не совсем удачным. Поэтому он не закрепился в том значении, которое дал ему Бодуэн де Куртенэ. Отказавшись от бодуэновского понимания этого термина и не предложив ему подходящей замены, лингвисты тем самым отказались и от научно убедительной мысли о необходимости чёткого и последовательного разграничения сфер языка и речи, а также их единиц.

Язык как орудие и материал мышления – общий для всех его носителей, но само мышление индивидуально, в связи с чем индивидуальна и речь, как форма отражения мышления личности. Причём индивидуальна она уже на уровне синтагм, что подтверждается, так называемыми крылатыми словами и выражениями, которые имеют своих авторов, часто существуют в виде синтагмы, а не только в виде предложения.

Так что коммуникация осуществляется уже на уровне синтагм. Синтагмы – речевые структуры, в которых языковой материал в результате психической деятельности субъекта трансформируется в конкретный речевой. При их формировании возможны удачные, менее удачные или даже неудачные речепорождающие действия личности. Поэтому их изучение преследует в качестве одной из основных практическую цель: способствовать развитию навыков быстрого и умелого построения речевых структур в устной и письменной речи, а также чёткого и быстрого восприятия их при чтении текстов. Синтагмы – не только индивидуальный продукт использования языка в речевой деятельности в соответствии с теорией и культурно-речевой традицией, но и богатый материал для дальнейшего развития и совершенствования языка и речи. То, что сегодня было знанием, завтра становится методом и приёмом изучения лингвистической теории или формирования и развития умений и навыков анализа лингвистического материала, а также развития всех видов речевой деятельности – как продуцирующих, так и рецептивных.

Все новые факты общественного и индивидуального использования языка, став объектом изучения и научного исследования, развивая теорию, одновременно обогащают и речевую практику. Рождающиеся в процессе речи синтагмы дают богатый материал для исследования особенностей реального сочетания слов и развития их выразительных возможностей.

Единицами изучения синтаксиса языка (сфера языка) являются словосочетание и предложение как метаструктуры, как типичные обобщённые синтаксические образцы, абстрактные схемы, или модели, а также синтаксема и член предложения как составные части словосочетания и предложения.Статус синтаксемы автоматически получает любая морфологическая форма слова или неизменяемое знаменательное слово, попадая в область синтаксиса.

Метаязыковая цель и функции словосочетания заключаются в выяснении возможности сочетания тех или иных слов, особенностей синтаксической связи сочетающихся слов, видов связи, её средств, а также в установлении возникающих при этом синтаксических отношений.

Синтагма – это предельно минимальная единица, которая знаменует сферу речи, она является исходным средством конкретной речевой ситуации. Это минимальная единица синтаксиса речи. Язык представляет совокупность всех обобщённых и абстрактных единиц с системой их форм и различных вариантов использования в речи. Язык, как определял А.И. Смирницкий, средство общения и мышления, а речь – отражение бесчисленных способов индивидуально-творческого применения этого средства. Язык формирует речь, в ней он существует, сохраняется и развивается. Язык и речь – это смежные лингвистические автономные сферы. Их нельзя ни смешивать, ни тем более отождествлять.

Языковая ситуация в странах изучаемого языка

1. Структура и виды языковой ситуации. Условия возникновения ситуации билингвизма. Языковая интерференция и трансференция.

2. Интерлингвистика. Международные, межнациональные и мировые языки.

3. Языковая ситуация в Англии и в США.

Структура и виды языковой ситуации. Условия возникновения ситуации билингвизма. Языковая интерференция и трансференция.

Специфика того или иного общества, уровень его развития, однородность и неоднородность его состава определяют характер языковой ситуации в этом обществе.

Языковая ситуация включает следующие компоненты:

1) социальные условия функционирования языка;

2) сферы и среды его употребления;

3) формы его существования.

К социальным условиям функционирования языка относятся: 1) социально-экономические формации; 2) формы этнической общности; 3) уровень суверенитета; 4) форма государственной автономии; 5) уровень культурного развития; 6) численность народа и его территориальная компактность; 7) этническое окружение.

Сферы использования языка – самый важный компонент языковой ситуации. Они обусловлены тематикой коммуникации, временем и местом общения, областью общественной деятельности.

Важнейшими являются сферы хозяйственной деятельности; общественно-политической деятельности; быта; организованного обучения; художественной литературы; массовой информации; эстетического воздействия; устного народного творчества; науки; всех видов делопроизводства; личной переписки; религиозного культа.

Этот перечень не является каноническим и применительно к конкретному языку может быть и меньшим, и большим.

Средами использования языка является общение внутри семьи, внутри производственного коллектива, внутри социальной группы, внутри населенного пункта или региона, внутри целого народа, межнациональное общение, общечеловеческое общение.

Формы существования языка делятся на объединяющие всех говорящих (литературная форма, диалектная, наддиалектная, языки межнационального общения) и обособляющие говорящих («мужские» и «женские» языки, ритуальные языки, кастовые языки, жаргоны, арго).

Итак, языковая ситуация – это взаимоотношение используемых на данной территории (обычно в пределах государства, а также в границах определенного региона политико-территориального объединения) различных средств коммуникации.

Среди языковых ситуаций различают внутриязыковые (простые – диглоссия – ситуация одновременного использования литературной и диалектной форм одного языка) и межъязыковые (сложные - полилингвизм – ситуация многоязычия; наиболее типичный случай – двуязычие, билингвизм).

Ситуация билингвизма, или двуязычия, возникает в результате языковых контактов. Взаимовлияние языков – один из постоянно действующих факторов языкового развития. Как считают лингвисты, нет практически ни одного языка, не испытавшего на себе иноязычного влияния. Языковые контакты возникают там, где непосредственно или опосредованно встречаются две или несколько языковых структур (их участков, частей, элементов) в их речевом применении одними и теми же людьми.

К основным условиям появления языковых контактов относят следующие:

а) когда территорию, на которой живет одно население (со своим языком)

занимает население, говорящее на другом языке;

б) когда на одной территории мирно живет разноязычное население;

в) когда разноязычное население живет на соседних территориях, что облегчает взаимное общение;

г) когда часть населения одной страны вступает в торговые, научные и иные контакты с населением другой страны, говорящим на другом языке;

д) когда изучается иностранный язык в школе и практически используется.

Языковая ситуация, при которой на одной территории, в одной этнической сфере функционирует два языка, называется билингвизмом . Лица, общающиеся на двух языках, являются билингвами. К примеру, в Канаде, где живут два основных народа (англо-канадцы и франко-канадцы), два государственных языка – английский и французский; в Финляндии два гос. языка – финский и шведский; в Белоруссии – белорусский и русский; в Татарстане – татарский и русский.

В результате билингвизма элементы разных языков проникают друг в друга. Билингв может начать говорить и писать не на чистом языке, а на родном с примесью второго (неродного) языка. К примеру, в речи татарского населения много русских слов, и, наоборот, русские часто используют татарские слова и выражения. Происходит приспособление двух языковых систем друг к другу при сохранении каждой из них своей самостоятельности и своеобразия. «Смешанного» языка не образуется.

Билингвизм различают полный и частичный, дифференцированный и недифференцированный.

Полный билингвизм – языковая ситуация, при которой двумя языками владеет весь языковой коллектив.

Частичный билингвизм – языковая ситуация, когда двуязычна только часть коллектива.

Дифференцированный билингвизм складывается в результате специального изучения иностранного языка. Говорящий на двух языках человек хорошо осознает границы между ними. Для выражения одной мысли он имеет два эквивалента на том и на другом языке, не привнося ничего из параллельного языка. Например, русские аристократы кон. XVIII – нач. XIX в. владели русским и французским языками, но не умели переводить с одного языка на другой. Французский язык они усваивали в раннем детстве от гувернеров, не знавших русского языка. Таким образом, изучение французского языка шло без оглядки на русский язык. Следовательно, каждый в сознании был совершенно автономен. Это так называемое чистое двуязычие .

При изучении же иностранного языка в школе происходит отталкивание от родного языка, на котором человек говорит и мыслит, происходит постоянная оглядка на родной язык; он выступает в качестве доминантного языка. Усвоение языка через посредство родного языка происходит также в смешанных браках, при проживании иностранца (на начальных этапах) за рубежом. Подобная ситуация получила название смешанного двуязычия .

Недифференцированный билингвизм возникает в условиях повседневного двуязычия. Человек, постоянно переключаясь с одного языкового кода на другой, постепенно теряет четкое ощущение границ между родным и неродным языками.

В условиях языкового контактирования (билингвизма) в сознании носителя языка происходят процессы, получившие название языковой интерференции.

Интерференция – это нарушение норм какого-либо языка под воздействием норм другого языка, или изменение в структуре или элементах структуры одного языка под влиянием другого.

При контактах интерференция направлена к взаимному сближению языков (к примеру, заимствования из другого языка, лексические адаптации). Интерференция рассматривается как явление положительное. Она способствует обогащению взаимовлияющих языков, проникновению структурных элементов одного языка в другой, созданию предпосылки для дальнейших качественных сдвигов в развитии их систем.

Другое дело, когда навыки родного переносятся на изучаемый язык, что оказывает негативное, тормозящее влияние на усвоение второго языка. Этот перенос не влияет на норму и структуру изучаемого языка. Здесь взаимовлияния языков нет. Подобный перенос (а не взаимовлияние) элементов, признаков и правил из одного языка в другой называется трансференцией.

Например, по-русски мы говорим Я сел в автобус , по-английски нельзя сказать I sat in the bus . Надо: I took a bus , что в дословном переводе на русский – Я взял автобус .

Или: для англичанина трудна категория времени русского языка и поэтому вместо, к примеру, будущего простого Я приду к вам завтра (по-английски I shall come to you tomorrow ) он употребит будущее составное и скажет по-русски Я буду приходить к Вам завтра .

На фонетическом уровне также возникают затруднения. Зачастую английский звук [Ө] заменяется русским [s] или [z].

Каковы же последствия языкового контактирования и, в частности, интерференции? По мнению большинства лингвистов, смешения языков как такового не происходит, а один язык постепенно вытесняет другой. Смешение языков, считают ученые, исключено в силу системности языка и закрытости определенных языковых подсистем, в первую очередь, грамматической.

При контактах один язык оказывается победителем (субстратом), другой – побежденным (суперстратом). Но в системе языка-победителя происходят изменения под влиянием языка-побежденного. Например, упрощение морфологии языка-победителя в силу приспособления к нуждам иноязычного народа (упрощение морфологии английского языка после контактирования со скандинавскими языками); внедрение общеупотребительных слов побежденного языка в лексику языка-победителя (в современном английском языке до 60% слов французского происхождения). Какой язык окажется победителем, а какой побежденным, не зависит от характера языка, его особенностей, от легкости или удобства той или иной языковой системы. Побеждает язык той народности, которая имеет преимущества в контакте двух наций. Влияние одной народности на другую определяется ее более высоким культурным развитием. Например, монгольский язык не смог вытеснить языки высокоразвитых народов (русского, китайского, индийского); балканские языки не были побеждены языком турецких завоевателей.

Длительные языковые контакты между соседними народами ведут к конвергенции. конвергенция – это закрепление структурно общих черт в языках в результате взаимовлияния соседствующих народов. Языки, охваченные процессом конвергенции, объединяются в языковые союзы. Например, языковой союз образуют языки Балканского полуострова, не связанные генетическим родством (албанский, румынский, болгарский, греческий, сербохорватский). У этих языков имеется много общих черт в фонетике, морфологии, лексике.

Из всего, о чем говорилось до сих пор, становится ясно, что язык может обслуживать очень широкий спектр коммуникативных потребностей отдельного человека и общества в целом. В соответствии с разными областями человеческой деятельности – производством, образованием, наукой, культурой, торговлей, бытом и т. п. – выделяются разные сферы использования языка (или языков, если речь идет о неодноязычном обществе).

Сфера использования языка – это область внеязыко-вой действительности, характеризующаяся относительной однородностью коммуникативных потребностей, для удовлетворения которых говорящие осуществляют определенный отбор языковых средств и правил их сочетания друг с другом.

В результате подобного отбора языковых средств и правил их сочетания друг с другом формируется более или менее устойчивая (для данного языкового сообщества) традиция, соотносящая определенную сферу человеческой деятельности с определенным языковым кодом (субкодом) – самостоятельным языком или подсистемой национального языка. Так, в средневековой Европе латынь была коммуникативным средством, использовавшимся при богослужении, а также в науке. Другие сферы деятельности обслуживались соответствующими национальными языками и их подсистемами. В России роль культового коммуникативного средства долгое время принадлежала церковно-славян-скому языку. На современном Памире один из памирских языков – бесписьменный шугнанский – используется преимущественно в сфере семейного и бытового общения шугнанцев, в официальных же ситуациях, а также при общении с "чужими" они прибегают к помощи таджикского и русского языков.

Языки и их подсистемы по сферам деятельности могут распределяться нежестко: один из языков или одна из подсистем преобладают в данной сфере, но допускается использование элементов и других языков (подсистем). Так, в семейном общении жителей современной русской деревни преобладает местный диалект, он же используется ими и при производстве сельскохозяйственных работ. Однако в современных условиях чистый диалект, как мы уже выяснили выше, – редкость. Он сохраняется лишь у некоторых представителей старшего поколения сельских жителей. В речи же большинства он сильно "разбавлен" элементами литературного языка и просторечия. Так, в Белоруссии в сфере гуманитарного образования используется белорусский язык (это поощряется официально проводимой политикой государства), но здесь можно встретить и элементы близкородственного русского языка. В сфере производства, несмотря на государственную поддержку родного языка, преобладает русский язык (в специальной терминологии, в технической документации, в профессиональном общении специалистов). Использование белорусского, естественно, не возбраняется.

1.18. Речевая и неречевая коммуникация

Термин коммуникация многозначен: он употребляется, например, в сочетании "средства массовой коммуникации" (имеются в виду пресса, радио, телевидение), в технике его используют для обозначения линий связи и т. п. В социолингвистике коммуникация – это синоним общения. Иноязычный термин в данном случае более удобен, так как легко образует производные, а они необходимы для обозначения разных сторон общения: коммуникативная ситуация, коммуниканты (= участники коммуникативной ситуации) и некоторых других.

Коммуникация может быть речевой и неречевой (или, в иной терминологии, вербальной и невербальной – от лат. verbum "слово, выражение"). Скажем, общение людей в ряде спортивных игр (баскетбол, футбол, волейбол) не обязательно включает вербальный компонент или включает его минимально – в виде возгласов: Пас! Беру! и пр. Не всякая физическая работа требует словесного общения. Например, в цехах с высоким уровнем шума – штамповочном, механосборочном, литейном – обходятся без слов, но люди, работающие в таких цехах, все же общаются (например, при помощи жестов).

Значительно большая часть видов человеческой коммуникации происходит с помощью речи (ведь и язык-то предназначен главным образом для общения). Эти виды в первую очередь и интересуют социолингвистов.

Речевая коммуникация происходит в рамках коммуникативной ситуации 13 .

Сферы использования языка.

1. Сферы использования языка

2. Речевая и неречевая коммуникация, коммуникативная ситуация

3. Речевое общение, поведение, акт

4. Коммуникативная компетенция носителя языка

1. Мы уже много говорили о том, что язык обслуживает широкий спектр коммуникативных потребностей человека и общества. В соответствии с различными областями человеческой деятельности - производством, образованием, наукой, культурой, бытом- выделяются сферы использования языка, или языков, если речь идет о неодноязычном обществе. Сфера использование языка - это область внеязыковой деятельности, характеризующаяся однородностью коммуникативных потребностей, для удовлетворения которых говорящие осуществляют определенный отбор языковых единиц и правил их сочетания друг с другом. В результате подобного отбора языковых средств и правил их сочетания друг с другом формируется более или менее устойчивая традиция, соотносящая определенную человеческую деятельность с определенным языковым кодом, т.е. с самостоятельным языком или подсистемой национального языка (жаргон, арго, стили языка). Так, для средневековой Европы латынь была коммуникативным средством, используемым при богослужении, а также в науке. В России роль коммуникативного средства долго выполнял церковно-славянский язык (язык церковных книг, службы).

Языки и подсистемы могут распределяться по сферам деятельности не жестко: один из языков или систем языка преобладает в одной сфере, но допускается использование единиц и других языков или систем языка. Так, в Белоруссии в сфере гуманитарного образования используется белорусский язык (это поощряется целенаправленной политикой государства), но здесь можно встретить и элементы близкого русского языка. В сфере производства, несмотря на государственную поддержку родного языка, преобладает русский.

2. Речевая и неречевая коммуникация. В социолингвистике коммуникация- это синоним общения. Коммуникация может быть речевой и неречевой, вербальной и невербальной. Общение людей в ряде спортивных игр не обязательно включает вербальный компонент или включает его минимально в виде возгласов. Значительно большая часть видов человеческой коммуникации происходит с помощью речи. Эти виды коммуникации и интересуют прежде всего социолингвистов. Речевая коммуникация происходит в рамках коммуникативной ситуации.

Коммуникативная ситуация, как мы говорили ранее зависит от социальных ролей и стиля общения между партнерами (на одном уровне, отношения превосходства, подчинения). Коммуникативная ситуация имеет определенную структуру. Она состоит из следующих компонентов: говорящий (адресант), слушающий (адресат), отношения между говорящим и слушающим и связанная с этим тональность общения (официальная, нейтральная, дружеская), цель общения, средства общения (язык или его подсистемы), способ общения (устный или письменный), место общения.

Эти компоненты ситуативные переменные. Изменение каждой из них ведет к изменению коммуникативной коммуникации и, следовательно, к варьированию средств, используемых участниками ситуации. Так, общение судьи и свидетеля в зале судебных заседаний отличается большей официальностью используемых средств, если же общение вне судебного заседания, то меняется место, и речь становится более свободной. Меняется один параметр коммуникативной ситуации и сразу же меняется выбор языковых единиц. Если судья и свидетель знакомы друг с другом, то обстановка судебного заседания и их роли предписывают им официальную тональность общения; вне этой обстановки при возвращении к ролевым отношениям «знакомый-знакомый» («приятель-приятель») тональность общения может меняться на неофициальную, даже фамильярную с использованием средств разговорного языка, просторечия, жаргона.

В реальном общении ситуативные переменные взаимодействуют друг с другом, и каждая из них приобретает определенное значение во взаимосвязи с другими. Если меняется место общения, то это означает и изменение его цели, а также отношения между участниками коммуникации и тональность общения.

Приведем пример записи речи одного и того же лица, рассказывающего в разной обстановке о научной командировке. При сохранении темы меняется весь спектр ситуативных переменных: цель, место, отношения между участниками коммуникации, тональность, контактность. Соответственно меняется весь строй речи: выбор лексики, синтаксические конструкции, интонационная структура высказывания, логическая последовательность изложения.

1. И вот эту протоплазму надо было…..нет, не примеры даже или что….найти, а всю картотеку облазить. Причем черт их знает, может их вообще нет там, этих терминов (беседа с друзьями)

2. Неважно съездила: у меня ведь не было списка слов, надо было как-то исхитриться разыскать в картотеке не отдельные термины, а всю группу терминов. Причем никто –ни заведующий картотекой, ни я сама не знали, есть ли они вообще там вообще (разговор с сослуживцами)- более официальный, хотя исхитриться.

3. Очень трудно было отыскать в картотеке необходимые термины: я не имела точного списка, пришлось в значительной степени идти на ощупь (устный отчет о командировке на заседании отделения) – (идти на ощупь)

4. Во время командировки я собирала материалы об исследуемой мною группе терминов. Несмотря на трудности – отсутствие точного списка слов, недостаточность информации о наличии терминов интересующей меня тематики в картотеке, мне удалось найти ряд лингвистически содержательных примеров (из официального отчета о командировке).

Ситуативные переменные имеют разный вес с точки зрения их влияния на характер коммуникативной ситуации. Большую весом обладают те переменные, которые отражают социальную заданность структуры общения, меньшее- переменные, отражающие изменчивость коммуникативной ситуации. Наиболее значимой является цель коммуникации. Несмотря на то, что тональность (характер отношения между говорящими), на первый взгляд является второстепенной переменной, в действительности говорящие не только отчетливо чувствуют различия между официальным, нейтральным и дружеским общением, но заранее знают, какая тональность соответствует тем или иным коммуникативным ситуациям. В отличии вес переменной места значительно меньше, чем цель, тональность общения. Изменение места значимо в сочетании с другими переменными. Если с изменением места меняется зависимость одного участника коммуникации от другого, то меняется характер речевого общения (разговор с милиционером на улице и в отделении милиции). В других случаях с изменением места не меняется характер общения (общение учителя и ученика в классе и вне класса).

3. Речевое общение- синоним речевой коммуникации. Важно подчеркнуть, что оба термина обозначают двусторонний процесс, взаимодействие людей в ходе общения. В отличии от него в термине речевое поведение акцентирована односторонность процесса: им обозначаются те свойства и особенности, которые отличают речь и речевые реакции говорящего или слушающего. Термин речевое поведении удобен при описании монологических форм речи. Однако он недостаточен при анализе диалога. Таким образом, термин речевое общение включает в себя термин речевое поведение.

Термин речевой акт обозначает конкретные речевые действия говорящего в рамках той или иной коммуникативной ситуации. Например, в ситуации покупки товара возможен диалог, включающий различные речевые акты: запрос об информации (Сколько стоит? Кто производитель? Из какого материала сделано?), сообщение (Две тысячи. Южная Корея. Натуральная кожа), просьба (Отложите пожалуйста, я сбегаю за деньгами), обвинение (Вы мне сдачу неправильно дали). сбегаю за деньгами), обвинение (Вы мне сдачу неправильно дали).

В середине 20 века английский философ Джон Остин, а вслед за ним американские ученые Джон Серль и Георг Грайс разработали теорию речевых актов, в которой выявили ряд закономерностей, характерных для процесса речевой коммуникации, и сформулировали принципы и постулаты, следование которым обеспечивает успех тому или иному речевому акту или в целом речевой коммуникации. Например: «выражайся ясно», «Будь искренен», «Будь краток», «Избегай непонятных выражений».

Делаются попытки разработать правила, которые бы не просто учитывали закономерности использования речевых средств, но и регламентировали их совмещение друг с другом в зависимости от характера коммуникативной ситуации. Примером могут служить правила, разработанные американской исследовательницей Эрвин-Трипп. Она употребляет термин правило для констатации некоторых нормативных, типичных актов коммуникации. Исследовательница выделяет при типа подобных правил:

1) Правила выбора речевых средств (общие для всех социальных слоев- специфические для социальных групп и слоев)- литературный язык- жаргон, диалект, просторечие

2) Правила следования, т.е. последовательность речевых действий при коммуникации: приветствие, благодарность, прощание. В соответствии с этим разрабатываются формулы прощания, приглашения, вызова по телефону, установления коммуникативного контакта.

3) Правила совместной встречаемости: правила соединения в одном контексте тех или иных лексических, фонетических, интонационных, синтаксических единиц. Типы этих правил: а) горизонтальные, определяющие отношения между единицами беседы во времени (их временную последовательность). Б) вертикальную, определяющие соотношения в данных коммуникативных условиях единиц разного уровня языковой структуры (выбор нормативной должен сочетаться с нормативным произношением).

При всей условности рассмотренных правил идея социолингвистических грамматик, содержащих правила социально-языкового поведения людей в различных ситуациях, весьма привлекательна и продуктивна.

4. В процессе речевой коммуникации люди используют средства языка для построения высказываний, которые были бы поняты адресатом. Однако только знание словаря и грамматики недостаточно для того, чтобы общение было успешным: надо еще знать условия употребления единиц и их сочетание. Помимо грамматики носитель языка должен усвоить ситуативную грамматику, которая предписывает использовать языковые средства в соответствии с характером отношений между говорящим и адресатом, цели общения и других факторов, которые в совокупности с языковыми знаниями составляют социальную компетенцию носителя языка. Разница между знанием языка и владением им состоит в том, что в первом случае индивид знает законы языка, характер сочетания его единиц, но не может варьировать единицы языка в зависимости от коммуникативной ситуации.

В сферу коммуникативной компетенции входят также правила этикета, правила общения ребенка со взрослым, правила общения со своим и чужим, высшим, низшим и равным, правила соблюдения социальной дистанции при значительной социальной ассиметрии участников коммуникации, различные поведенческие стратегии, управляющие реализацией таких актов, как просьба, требование, обвинение, угроза, обещание. Большая часть этих правил и стратегий «неписаные». Еще не созданы ситуативные грамматики, которые бы регламентировали речевое поведение человека в зависимости от ситуации. Вместе с тем носители языка обладают правилами и стратегиями речевого общения в разнообразных жизненных обстоятельствах, что обеспечивает нормальное и эффективное взаимодействие их друг с другом.

Контрольные вопросы:

1) Как распределяются в обществе сферы использования языка?

2) В чем состоят различия между речевой и невербальной коммуникацией?

3) Как параметры коммуникативной ситуации влияют на речевое поведение?

4) Как распределяются факторы коммуникативной ситуации в зависимости от их способности повлиять на речевое поведение?

5) Чем различается коммуникативное общение и поведение?

6) Что такое речевой акт? Какие типы речевых актов можно встретить в различных видах коммуникации?

7) Какие теории речевых актов Вы знаете? В чем сущность этих теорий?

8) Что такое коммуникативная компетенция, что она включает в себя?