Николай шамсутдинов

Среди приглашенных на торжественный прием у губернатора Тюменской области по случаю 73-й годовщины региона - Почетный работник культуры и искусства Тюменской области Николай Шамсутдинов.

На встречах с читателями я признаюсь, что исповедую два направления в литературной работе, служу двум стихиям: Истине и Женщине, - говорит именитый поэт и цитирует Чаадаева: «Прекрасная вещь — любовь к отечеству, но есть еще нечто более прекрасное — это любовь к истине».

Это кредо, выразившееся в четырех сотнях книг и более чем в трехста публикациях в журнадах, позволило тюменскому поэту стать обладателем семи международных и семи российских премий, премии Уральского федерального округа. Гран-При присуждило Шамсутдинову жюри литературного конкурса в прошлом году в Крыму.

Много встреч было у Николая Меркамаловича с студенческими аудиториями Королевских университетов в Копенгагене и Оденсе (Дания), Лионского университета и Парижского института восточных языков и культур (Франция), Ягеллонского и Варшавского университетов (Польша).

Молодежи надо передавать опыт, посвящать в творческую кухню, воспитывать речевую культуру, - продолжает наш собеседник. - Полчемодана книг я увез в Данию, столько же - в Польшу и Словакию. Теперь мои произведения находятся в библиотечных фондах университетов.

Не так давно Николай Меркамалович получил письмо из Ватикана, в котором сообщалось о том, что его книга лирики «Пенорожденная» (Шамсутдинов не любит слово «сборник») есть в библиотеке этого самого маленького государства.

Однако за рубежом с произведениями Николая Шамсутдинова смогут познакомиться только те, кто знает русский язык. Поэт объясняет:

Не берутся меня переводить. Так закручено, говорят. И на русском-то понять сложно. Но все же нашелся один немец, готовит перевод для журнала. Зовут в Мюнхен, Прагу, Вену...

К своему 70-летнему юбилею, который грядет через два года, Николай Шамсутдинов задался целью издать пятитомник. Совет по кнингоизданию при департаменте по общественным связям, коммуникациям и молодежной политике Тюменской области проект утвердил.

Накануне дня рождения Тюменской области поэт поделился с читателями издания «Тюменская область сегодня» двумя стихотворениями. Одно из них, посвящение нашему великому региону, вошло в книгу избранных стихов о Сибири «Сибирский характер», вышедшую в Тюмени в 2016 году. Другое, посвящение областной столице, опубликовано в книге «Тюмень: старт века», изданной в 2006 году. Его форма уникальна: это венок сонетов, где каждое новое стихотворение начинается последней строчкой предыдущего.

Николай ШАМСУТДИНОВ

ВЕЛИКАЯ ТЮМЕНЩИНА

Т ю м е н щ и н а, земля моя былинная,

Она зачин, огромная, берёт

Там, где дремали дебри комариные

И гнус вскипал над лежбищем болот.

Здесь, миру Провидением обещана,

По форме моя древняя земля,

Как сердце исполинское, - Т ю м е н щ и н а,

Исконная (наглядная) основа бытия.

Живущая большими переменами,

Как сердце, что исполнено любви,

Она перевита тугими венами

Туры, Тобола, Иртыша, Оби …

Сильна своими вечными истоками,

Биением веков напоена,

Она лесами, нивами, протоками,

Сиянием озер - озарена.

Сколько по белу свету я ни топаю,

Лишь здесь, где города и кедры - ввысь,

В огромном тигле - Азия с Европою

На совесть в одно целое спеклись.

Что ж за пространства были нами чаемы,

Коль неизменно, так тому и быть,

На море Карском свой восход встречаем мы,

Чтоб день в степном Ишиме проводить?

Я постигал её как аллегорию

Радушия, свою торил тропу…

Выстрадывая трудную историю,

Творила незаёмную судьбу

Т ю м е н щ и н а моя.

Горда скрижалями

Истории своей, она вельми

Славна не только проливными далями,

Но - сильными, кремнёвыми людьми,

Ведь, в потрясеньях, глад и холод вынесла,

Всегда смотрела вдаль из-под руки

И в страшный год - на мощном гребне вынесла

В бессмертие сибирские полки,

Те, что подстать материку огромному…

Недаром здесь вот, в капище веков,

Я верю, постигая жизнь, духовному

Здоровью и закалу земляков,

Ведь с провиденциальною решимостью

Т ю м е н щ и н а, в надежности своей,

Жива, по меньшей мере, одержимостью

Первопроходцев, истовых людей,

Вся предо мной, как на экране сервера…

Родившись на Ямале, не тяжёл

Я на подъём, ведь всю её - от севера

До южной оконечности - прошёл.

Он знаменит мошкою и морозами,

Мой край лесной.

Судьбы моей маршрут

Прошёл его насквозь - Ямал, Берёзово,

Ханты-Мансийск, Нефтеюганск, Сургут

И, наконец, Тюмень…

Мою, любимую,

Т ю м е н щ и н у с судьбою молодой

Не расчленить - как сердце, неделимую,

Единую - с Ямалом и Югрой.

Сыздетства нет в ней ни господ, ни париев…

Какие испытания ни ждут,

Т ю м е н щ и н у - страной пассионариев

Ещё не раз, я верю, назовут.

И в этом слове - соль и сжатость тезиса,

Недаром, знаю, каждая моя

она - тюменского генезиса,

Дерзать веля и побеждать веля.

Я из того, представьте, поколения,

Что вдохновеньем и трудом своим

Стремит упрямо ствольное движение

К обветренным ямальским кладовым.

Я счастлив, что с младых ногтей, с рождения

Не обнесло прозрением меня

Глубинное, святое постижение

Характера неспешного литья

Всех тех людей, с кем в радости и горести,

Одушевляя бытом бытие,

Мы все - живём исполненными гордостью

За крепкую и сильную её,

Коль, с тягою к простору распростёртому,

Т ю м е н ь, преодолевшую измор

Трех измерений, вынесло к четвертому,

Чьё будущее - вот оно, в упор.

Туда, вперёд, судьба открыла двери ей…

Т ю м е н щ и н а - лентяйкой не слывёт,

А нефтегазотранспортной артерией

Для жизни, знаменитая, живёт.

Лицом к лицу с грядущим, она далями

Моей судьбе таежника люба.

У края, что гордится магистралями,

Да будет магистральною судьба,

Ведь миру Провидением завещана

Моя земля! И коль у мира шанс

На будущее, этот шанс - Т ю м е н щ и н а,

Чудесно созидающая нас.

ВЕНОК СОНЕТОВ - ТЮМЕНИ

Тюмени - сотни лет, в ней всё - начало.

Горят в простудной памяти костры,

Там славу золотой Чимги-Туры

В потертых седлах на скаку качало.

Тура на перекатах ворковала,

А не ворчала. Ельники остры.

И ведали одни лишь комары,

О чем тайга приземисто молчала.

В огнях костров, под перестук подков,

Она росла, гнездовие веков…

И каждый камень памятен и дорог.

Так, времена связующая нить,

Тюмень, Тюмень, неповторимый город,

Она - была, но предстоит ей - быть.

Не потому ль, средь заповедной шири,

Под именем судьбы - «Врата Сибири»,

Ей довелось простор к душе привить?

И жизнь пошла пути свои торить,

Чтобы отгрянуть и в мазке, и в лире.

Свои права на постоянство в мире

Тюмени предстояло утвердить.

Свежо, в горячих смолах по карнизы,

Из глухомани выхлестнулись избы -

Века.., века истории служить.

На глине, на суглинке, диком камне,

Гул домовитый сея топорами,

Тюмень дерзали, словно песнь, сложить.

Тюмень дерзали, словно песнь, сложить,

Воздушную и яркую, - дерзали.

Но её годы в сумерки вмерзали -

Дежурному забвению служить.

Кондовый край… Да что и говорить,

Бревенчатая, хмурая, едва ли

Она в грядущем прозревала дали,

Которыми и крепнуть ей, и жить.

Под дикой, промороженной луной,

Спелёнута промозглой тишиной,

Недаром, изнывая, исстари

В её пазах история дремала.

В её пазах история дремала…

Тюмень, ей в лад, студеная, уснув,

Суровые сугробы подоткнув,

Храпела - от Урала до Ямала.

Зверьё в её чащобах волхвовало -

То волчий клык блеснёт, то птичий клюв,

Покуда она, во весь рот зевнув,

Пургой стращала, в холода трещала.

Но, чаще - и лукава, и груба,

Всё ж обратила к ней лицо судьба,

Что никогда её не миловала…

На ледяной закраине страны,

В прогорклом ожиданье новизны,

Подспудное в ней нечто назревало.

Подспудное в ней нечто назревало:

Разбуженною нефтью клокоча,

Как шлейф, из мезозоя волоча,

Её в ряду великих утверждало.

Растерянную, миру открывало,

Пока, в авральных буднях, горяча,

Лежневка, всплеск Кастальского ключа,

Свои права на славу заявляла.

Так, на изломе века, в свой черёд,

Тюмень, мы сразу вняли, старт берёт,

В грядущее неутолённо глядя.

Нам этих дней запевных не избыть:

Пошла Тюмень, пошла, не славы ради -

Грядущему в урманы путь открыть…

Грядущему в урманы путь открыть

Ей предстоит… И как она страдует,

Когда на стройках днюет и ночует,

Чтоб жребий горемыки не влачить!

Но это, впрочем, тоже не избыть -

Июнем тополиный пух кочует

И от иллюзий юности врачует,

Дабы по прожитому не тужить.

Берут пространство, как известно, с бою,

И вот растут кварталы за Турою,

Им тоже в неизведанное плыть.

И, увлекая в прошлое с собою,

«Мост поцелуев» дремлет над рекою -

Для юных и дерзающих любить…

Для юных и дерзающих любить

Тюмень свои объятия открыла,

С надеждою и молодостью пыла

Им предстоит судьбу её творить.

И глубь, и высь в себе соединить,

Пока задор, пока играет сила,

Чтоб вчуже честолюбие не ныло,

Растить кварталы и детей растить.

Но горькие в душе воспоминанья

Он будит, незабвенный «Сквер прощанья»,

Ликующею летнею порой.

Гляжу, как ветеран молчит устало…

Но сколько юных! Их веселый рой…

Им жизни мало и простора мало.

Им жизни мало и простора мало…

Устремлена в иные времена,

Тюмень - столица деревень? Она

Всех, сердцем принимая, поднимала.

Размашистая, улицам давала

Негромкие, родные имена,

Преемственности, стало быть, верна,

Ни в чём, мудра, не мудрствуя нимало.

Да, в пристальных приметах старины,

Не тусклая закраина страны -

Стремнина созидательной стихии…

Тюмень просторно дышит, наконец,

По предзнаменованьям, центр России,

Наш город, притяжение сердец.

Наш город, притяжение сердец,

Хмелён бывает, но - не просыпает,

Детей с зарёю в школу поднимает,

Един - наставник, труженик, творец.

Что ни берёт порой за образец,

Он в облаках, случается, витает,

В архитектурных изысках плутает -

То улочка хибарок, то дворец…

А там - над мостовой неон лютует,

Прогресс её, выходит, не минует.

Одетую то в зелень, то в багрец.

И - не сдержать улыбки песнопевцу,

Так потаённо подступает к сердцу

Тюмень, как встарь, радушия венец.

Тюмень, как встарь, радушия венец,

Хранит свою наследственную память,

Спеша её достойнее обрамить

И предъявить потомкам, наконец.

В лесу антенн, в скворечнике, птенец

В грядущее стартует, что лукавить,

И с ним - все мы, не отставая, а ведь

Он стоит поминания, юнец…

Лелея сокровенное, своё,

Уходим в вечность - не в небытиё,

Предместников былых тревожа тени.

И, словно средостение времён, -

Радушное, родное испокон:

«Почаще приезжайте на пельмени!»

«Почаще приезжайте на пельмени!» -

К друзьям я адресуюсь, и зане

С вопросом адресуется ко мне

Жиль, мальчик, посвященный Мельпомене:

«Красивы ль они, женщины в Тюмени?»

И на вопрос, что не упал в цене,

Ответил я, да подтвердит Ренэ, -

«Не менее пикантны, чем на Сене…»

Испытанное, ярко и бодро

Сухое сердце веселит бордо,

Рубиновыми токами играя.

И вижу я, и слышу я друзей,

Их мысленно из дали обнимая,

Во неумолчной перекличке дней.

Загадочней Тюмень в объятьях снега.

Приметы новорожденного века

Весомее и явственнее в ней.

Они - сибирских крепнущих корней,

Но - на излом пытают человека.

Его спасает лунная опека

Надежностью и нежностью своей.

В Тюмени, нарекаемой судьбою,

Мы остаемся, разные, собою,

Тысячелетью открывая счёт.

Спокойный, вне рефлексии и лени,

Как лень порою, вкрадчива, ни льнёт,

Бесспорно, что у света - не у тьмы

Она берёт, былинная, взаймы -

Провидческое в этой перемене.

Не утверждаю, что предмет мигрени, -

Вопрос, не занимающий умы…

Но всё же, всё же, что оставим мы

Грядущему её - не из шагрени?

Вершителям запевного венца Столетия, нам всем его конца,

Нет, не достичь, увы, воображеньем.

И пусть Тюмень в задуманном скромней,

Лицом к лицу с грядущем - не с забвеньем…

Ей - сотни лет, и вечность - перед ней:

Не сменою закатов и рассветов -

Приливом вдохновенья для поэтов,

И чем непостоянней, тем верней…

Затем, в кругу отеческих теней,

Чем, я спрошу, не искус для эстетов -

К венку веков привить венок сонетов?

И есть ли что по замыслу скромней?

И к сущему, и к прошлому пристрастна,

Тюмень - не просто время и пространство,

Безликая песчинка бытия.

Всё, что века дремало в ней, молчало,

Оповещает о себе: «Вот я!»…

Тюмени - сотни лет, в ней всё - начало…

Она - была, но предстоит ей - быть.

Тюмень дерзали, словно песнь, сложить -

В ее пазах история дремала.

Подспудное в ней что-то назревало:

Грядущему в урманы путь открыть.

Для юных и дерзающих любить

И жизни мало, и пространства мало.

Наш город, притяжение сердец,

Тюмень, как встарь, радушия венец:

«Почаще приезжайте на пельмени!».

Во неумолчной перекличке дней,

Ей - сотни лет, и вечность - перед ней.

Материал из Википедии - свободной энциклопедии

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Николай Меркамалович Шамсутдинов - советский российский поэт , публицист , сатирик, переводчик. Председатель Тюменской региональной организации Союза писателей . Его стихи переведены на грузинский, чеченский, белорусский, украинский, армянский, датский, германский, словацкий, английский языки. Член Союза писателей СССР (1982), член Союза российских писателей (1992), член Всемирной ассоциации писателей ПЕН-клуб, член Высшего совета писателей Сибири (1999), почетный работник культуры и искусства Тюменской области (2009), заслуженный деятель культуры Российской Федерации (2011).

Биография

Николай Шамсутдинов родился 26 августа 1949 г. на полуострове Ямал . Детство и юность прошли в Березово, Ханты-Мансийске, Нефтеюганске, Сургуте. Окончил в 1980 г. Служил в Военно-Воздушных Силах . Работал геодезистом, в нефтяной промышленности, тележурналистом, художником, генеральным директором книготорговой фирмы «Автохтон». В начале 1980-х - заведующий литературным постом журнала «Сибирские огни ». Первый стихотворный цикл «Широкие ветры» опубликован в 1976 году в еженедельнике «Литературная Россия». Участник VII Всесоюзного совещания молодых писателей в Москве, Всесоюзного слета молодых писателей в Свердловске, Всесоюзного семинара молодых композиторов и поэтов в Дилижане (1980), фестиваля поэзии в Туве. По рекомендации 7-го Всесоюзного совещания молодых писателей (Москва, 1979), становится первым членом Союза писателей СССР на всем нефтяном Приобье (1982). Участник многих писательских форумов в СССР, России, Скандинавии, Германии, Словакии, Франции, Австрии, Польше, Украине, Армении, Грузии и других странах. Был руководителем поэтического семинара на VII Всесоюзном совещании молодых писателей (Москва, 1989). Неоднократно встречался с студентами Королевских университетов в Копенгагене и Оденсе, Лионского университета и Парижского института восточных языков и культур, Ягеллонского и Варшавского университетов. Николай Шамсутдинов живет и работает Тюмени .

Творчество

Поэт

Первая всесоюзная публикация цикла стихотворений состоялась в еженедельнике «Литературная Россия » (1976). Печатался в «Новом мире », «Литературной газете », «Литературной России», «Октябре», «Молодой гвардии », «Дружбе народов», «Звезде», «Неве», «Пионере», «Костре», «Авроре», «Кругозоре», «Сибирских огнях» и многих зарубежных изданиях: «Венский литератор» (Австрия), «Дотика» (Словакия), «Крещатик» (Германия), «Литература и искусство» (Беларусь), «Новые берега» (Дания), «Paris-Париж» (Франция), «Поэзия» (Польша), «Связь времен», «Побережье» и «Смена лет» (США), «Идель» (Булгария) и др. Общее число публикаций превышает 200. Автор двадцати шести поэтических книг, основные из которых - «Выучиться ждать» (Свердловск, 1980), «Прощание с юностью» (Москва, 1982), «Лунная важенка» (Москва, 1985), «Пульс» (Свердловск, 1985), «Скуластые музы Ямала» (Москва, 1988), «Лицо пространства» (Свердловск, 1989), «Любовь без утоления» (Тюмень, 1997), «Покорители» (Тюмень, 1997), «Любовь без утоления - 2» (Тюмень, 1997), «Железные елки» (Екатеринбург, 1999), «Сургутский характер» (Екатеринбург, 1999), «Женщина читает сердцем» (Екатеринбург, 2000), «Параллельный мир» (Екатеринбург, 2001), «Пенорожденная» (Екатеринбург, 2004), «Заветная беззаветность» (Екатеринбург, 2006) - презентация книги состоялась в Париже, «Югра дорогая» - к 80-летию ХМАО - Югры (Екатеринбург, 2010), «Избранное» в двух томах (Тюмень, 1999), «Избранное» в трех томах (Екатеринбург, 2009-2010); книги юмора и сатиры : «Кочка зрения» (Тюмень, 1997), «Жутьё-бытьё» (Екатеринбург, 2002).

Переводчик

Награды и премии

Напишите отзыв о статье "Шамсутдинов, Николай Меркамалович"

Примечания

Ссылки

Отрывок, характеризующий Шамсутдинов, Николай Меркамалович

– Переходите сюда, chere Helene, [милая Элен,] – сказала Анна Павловна красавице княжне, которая сидела поодаль, составляя центр другого кружка.
Княжна Элен улыбалась; она поднялась с тою же неизменяющеюся улыбкой вполне красивой женщины, с которою она вошла в гостиную. Слегка шумя своею белою бальною робой, убранною плющем и мохом, и блестя белизною плеч, глянцем волос и брильянтов, она прошла между расступившимися мужчинами и прямо, не глядя ни на кого, но всем улыбаясь и как бы любезно предоставляя каждому право любоваться красотою своего стана, полных плеч, очень открытой, по тогдашней моде, груди и спины, и как будто внося с собою блеск бала, подошла к Анне Павловне. Элен была так хороша, что не только не было в ней заметно и тени кокетства, но, напротив, ей как будто совестно было за свою несомненную и слишком сильно и победительно действующую красоту. Она как будто желала и не могла умалить действие своей красоты. Quelle belle personne! [Какая красавица!] – говорил каждый, кто ее видел.
Как будто пораженный чем то необычайным, виконт пожал плечами и о опустил глаза в то время, как она усаживалась перед ним и освещала и его всё тою же неизменною улыбкой.
– Madame, je crains pour mes moyens devant un pareil auditoire, [Я, право, опасаюсь за свои способности перед такой публикой,] сказал он, наклоняя с улыбкой голову.
Княжна облокотила свою открытую полную руку на столик и не нашла нужным что либо сказать. Она улыбаясь ждала. Во все время рассказа она сидела прямо, посматривая изредка то на свою полную красивую руку, которая от давления на стол изменила свою форму, то на еще более красивую грудь, на которой она поправляла брильянтовое ожерелье; поправляла несколько раз складки своего платья и, когда рассказ производил впечатление, оглядывалась на Анну Павловну и тотчас же принимала то самое выражение, которое было на лице фрейлины, и потом опять успокоивалась в сияющей улыбке. Вслед за Элен перешла и маленькая княгиня от чайного стола.
– Attendez moi, je vais prendre mon ouvrage, [Подождите, я возьму мою работу,] – проговорила она. – Voyons, a quoi pensez vous? – обратилась она к князю Ипполиту: – apportez moi mon ridicule. [О чем вы думаете? Принесите мой ридикюль.]
Княгиня, улыбаясь и говоря со всеми, вдруг произвела перестановку и, усевшись, весело оправилась.
– Теперь мне хорошо, – приговаривала она и, попросив начинать, принялась за работу.
Князь Ипполит перенес ей ридикюль, перешел за нею и, близко придвинув к ней кресло, сел подле нее.
Le charmant Hippolyte [Очаровательный Ипполит] поражал своим необыкновенным сходством с сестрою красавицей и еще более тем, что, несмотря на сходство, он был поразительно дурен собой. Черты его лица были те же, как и у сестры, но у той все освещалось жизнерадостною, самодовольною, молодою, неизменною улыбкой жизни и необычайною, античною красотой тела; у брата, напротив, то же лицо было отуманено идиотизмом и неизменно выражало самоуверенную брюзгливость, а тело было худощаво и слабо. Глаза, нос, рот – все сжималось как будто в одну неопределенную и скучную гримасу, а руки и ноги всегда принимали неестественное положение.
– Ce n"est pas une histoire de revenants? [Это не история о привидениях?] – сказал он, усевшись подле княгини и торопливо пристроив к глазам свой лорнет, как будто без этого инструмента он не мог начать говорить.
– Mais non, mon cher, [Вовсе нет,] – пожимая плечами, сказал удивленный рассказчик.
– C"est que je deteste les histoires de revenants, [Дело в том, что я терпеть не могу историй о привидениях,] – сказал он таким тоном, что видно было, – он сказал эти слова, а потом уже понял, что они значили.
Из за самоуверенности, с которой он говорил, никто не мог понять, очень ли умно или очень глупо то, что он сказал. Он был в темнозеленом фраке, в панталонах цвета cuisse de nymphe effrayee, [бедра испуганной нимфы,] как он сам говорил, в чулках и башмаках.
Vicomte [Виконт] рассказал очень мило о том ходившем тогда анекдоте, что герцог Энгиенский тайно ездил в Париж для свидания с m lle George, [мадмуазель Жорж,] и что там он встретился с Бонапарте, пользовавшимся тоже милостями знаменитой актрисы, и что там, встретившись с герцогом, Наполеон случайно упал в тот обморок, которому он был подвержен, и находился во власти герцога, которой герцог не воспользовался, но что Бонапарте впоследствии за это то великодушие и отмстил смертью герцогу.
Рассказ был очень мил и интересен, особенно в том месте, где соперники вдруг узнают друг друга, и дамы, казалось, были в волнении.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказала Анна Павловна, оглядываясь вопросительно на маленькую княгиню.
– Charmant, – прошептала маленькая княгиня, втыкая иголку в работу, как будто в знак того, что интерес и прелесть рассказа мешают ей продолжать работу.
Виконт оценил эту молчаливую похвалу и, благодарно улыбнувшись, стал продолжать; но в это время Анна Павловна, все поглядывавшая на страшного для нее молодого человека, заметила, что он что то слишком горячо и громко говорит с аббатом, и поспешила на помощь к опасному месту. Действительно, Пьеру удалось завязать с аббатом разговор о политическом равновесии, и аббат, видимо заинтересованный простодушной горячностью молодого человека, развивал перед ним свою любимую идею. Оба слишком оживленно и естественно слушали и говорили, и это то не понравилось Анне Павловне.
– Средство – Европейское равновесие и droit des gens [международное право], – говорил аббат. – Стоит одному могущественному государству, как Россия, прославленному за варварство, стать бескорыстно во главе союза, имеющего целью равновесие Европы, – и она спасет мир!
– Как же вы найдете такое равновесие? – начал было Пьер; но в это время подошла Анна Павловна и, строго взглянув на Пьера, спросила итальянца о том, как он переносит здешний климат. Лицо итальянца вдруг изменилось и приняло оскорбительно притворно сладкое выражение, которое, видимо, было привычно ему в разговоре с женщинами.
– Я так очарован прелестями ума и образования общества, в особенности женского, в которое я имел счастье быть принят, что не успел еще подумать о климате, – сказал он.
Не выпуская уже аббата и Пьера, Анна Павловна для удобства наблюдения присоединила их к общему кружку.

В это время в гостиную вошло новое лицо. Новое лицо это был молодой князь Андрей Болконский, муж маленькой княгини. Князь Болконский был небольшого роста, весьма красивый молодой человек с определенными и сухими чертами. Всё в его фигуре, начиная от усталого, скучающего взгляда до тихого мерного шага, представляло самую резкую противоположность с его маленькою, оживленною женой. Ему, видимо, все бывшие в гостиной не только были знакомы, но уж надоели ему так, что и смотреть на них и слушать их ему было очень скучно. Из всех же прискучивших ему лиц, лицо его хорошенькой жены, казалось, больше всех ему надоело. С гримасой, портившею его красивое лицо, он отвернулся от нее. Он поцеловал руку Анны Павловны и, щурясь, оглядел всё общество.

Николай Меркамалович Шамсутдинов - советский российский поэт, публицист, сатирик, переводчик. Председатель Тюменской региональной организации Союза писателей. Его стихи переведены на грузинский, чеченский, белорусский, украинский, армянский, датский, германский, словацкий, английский языки. Член Союза писателей СССР (1982), член Союза российских писателей (1992), член Всемирной ассоциации писателей ПЕН-клуб, член Высшего совета писателей Сибири (1999), почетный работник культуры и искусства Тюменской области (2009), заслуженный деятель культуры Российской Федерации (2011).

Биография

Николай Шамсутдинов родился 26 августа 1949 г. на полуострове Ямал. Детство и юность прошли в Березово, Ханты-Мансийске, Нефтеюганске, Сургуте. Окончил Литературный институт им. А. М. Горького в 1980 г. Служил в Военно-Воздушных Силах. Работал геодезистом, в нефтяной промышленности, тележурналистом, художником, генеральным директором книготорговой фирмы «Автохтон». В начале 1980-х - заведующий литературным постом журнала «Сибирские огни».Первый стихотворный цикл «Широкие ветры» опубликован в 1976 году в еженедельнике «Литературная Россия». Участник VII Всесоюзного совещания молодых писателей в Москве, Всесоюзного слета молодых писателей в Свердловске, Всесоюзного семинара молодых композиторов и поэтов в Дилижане (1980), фестиваля поэзии в Туве.По рекомендации 7-го Всесоюзного совещания молодых писателей (Москва, 1979), становится первым членом Союза писателей СССР на всем нефтяном Приобье (1982). Участник многих писательских форумов в СССР, России, Скандинавии, Германии, Словакии, Франции, Австрии, Польше, Украине, Армении, Грузии и других странах. Был руководителем поэтического семинара на VII Всесоюзном совещании молодых писателей (Москва, 1989). Неоднократно встречался с студентами Королевских университетов в Копенгагене и Оденсе, Лионского университета и Парижского института восточных языков и культур, Ягеллонского и Варшавского университетов.Николай Шамсутдинов живет и работает Тюмени.

Творчество

Поэт

Первая всесоюзная публикация цикла стихотворений состоялась в еженедельнике «Литературная Россия» (1976).Печатался в «Новом мире», «Литературной газете», «Литературной России», «Октябре», «Молодой гвардии», «Дружбе народов», «Звезде», «Неве», «Пионере», «Костре», «Авроре», «Кругозоре», «Сибирских огнях» и многих зарубежных изданиях: «Венский литератор» (Австрия), «Дотика» (Словакия), «Крещатик» (Германия), «Литература и искусство» (Беларусь), «Новые берега» (Дания), «Paris-Париж» (Франция), «Поэзия» (Польша), «Связь времен», «Побережье» и «Смена лет» (США), «Идель» (Булгария) и др. Общее число публикаций превышает 200. Автор двадцати шести поэтических книг, основные из которых - «Выучиться ждать» (Свердловск, 1980), «Прощание с юностью» (Москва, 1982), «Лунная важенка» (Москва, 1985), «Пульс» (Свердловск, 1985), «Скуластые музы Ямала» (Москва, 1988), «Лицо пространства» (Свердловск, 1989), «Любовь без утоления» (Тюмень, 1997), «Покорители» (Тюмень, 1997), «Любовь без утоления - 2» (Тюмень, 1997), «Железные елки» (Екатеринбург, 1999), «Сургутский характер» (Екатеринбург, 1999), «Женщина читает сердцем» (Екатеринбург, 2000), «Параллельный мир» (Екатеринбург, 2001), «Пенорожденная» (Екатеринбург, 2004), «Заветная беззаветность» (Екатеринбург, 2006) - презентация книги состоялась в Париже, «Югра дорогая» - к 80-летию ХМАО - Югры (Екатеринбург, 2010), «Избранное» в двух томах (Тюмень, 1999), «Избранное» в трех томах (Екатеринбург, 2009-2010); книги юмора и сатиры: «Кочка зрения» (Тюмень, 1997), «Жутьё-бытьё» (Екатеринбург, 2002).

Переводчик

Автор нескольких книг стихотворных переводов: «Улица детства» Асламбека Осмаева (Грозный), «Сабантуй моей мечты» Гарая Рахима (Казань), «Антология стихотворных переводов сибирских татар» (Тюмень). Переводил произведения с татарского, хантыйского, аварского, грузинского, чеченского, абхазского, киргизского языков.

Награды и премии

• Лауреат Всероссийской литературной премии им. Д. Н. Мамина-Сибиряка (2002).
• Лауреат общенациональной премии им. А. М. Горького (2007).
• Лауреат премии им. М. Волошина (Украина, 2010).
• Лауреат премии «Золотое перо» (Россия, 2012).
• Лауреат премии «Русский стиль» (Германия, 2013).
• Лауреат премии Уральского федерального округа (2013).
• Лауреат международная литературная премии «Югра» (2014)
• Трижды стипендиат Государственной президентской стипендии в области литературы (1997, 2001, 2006).

Николай Меркамалович Шамсутдинов родился 26 августа 1949 года на пушной фактории Яр-Сале на Ямале, в семье торговых работников. Детство прошло в Березово, Омске, Павлодаре. Потом были Ханты-Мансийск и Нефтеюганск, где в 1966 году будущий поэт окончил среднюю школу. Там же, в Нефтеюганске, он начинает свой трудовой путь, работает художником-оформителем, в геологических партиях, в объединении "Юганскнефть".

С 1968 по 1970 год - служба в ВВС. Вернувшись на Тюменский Север, Николай снова в Нефтеюганске, потом в Сургуте. Трудится монтажником, оператором на промыслах, вновь художником-оформителем, наконец, уходит в телевизионную журналистику. Параллельно в 1980 году заканчивает Литературный институт имени М. Горького.

В 1976 году в еженедельнике "Литературная Россия" состоялась первая всероссийская публикация его стихотворений. С той поры практически во всех известных журналах и альманахах Советского Союза и урало-тюменской литературы ("День поэзии", альманах "Поэзия", журналы "Новый мир", "Октябрь", "Нева", "Молодая гвардия", "Студенческий меридиан", "Урал") появлялись и появляются содержательные и оригинальные подборки стихов и поэм Н. Шамсутдинова.

С 1982 года - член Союза писателей. Первый поэтический сборник вышел в Свердловске в 1980 году ("Выучиться ждать"). Потом последовали "Прощание с юностью" (Москва, 1982), "Лунная важенка" (Москва, 1985), стихи и поэмы в книге "Пульс" (Свердловск, 1985). Поэтический сборник "Лицо пространства" увидел свет в 1989 году.

Николай Меркамалович - известный переводчик произведений своих коллег с татарского, хантыйского, аварского, грузинского, чеченского, абхазского, киргизского языков. В то же время его стихи переведены на грузинский, чеченский, белорусский, украинский, армянский, датский, германский, словацкий, английский языки.

Участник VII Всесоюзного совещания молодых писателей в Москве, Всесоюзного слета молодых писателей в Свердловске, Всесоюзного семинара молодых композиторов и поэтов в Дилижане (1980), фестиваля поэзии в Туве. С 1983 года руководил литературным постом журнала "Сибирские огни" в Приобье, в последнее время много занимается налаживанием работы Тюменского отделения Союза российских писателей, которое он возглавил в 1994 году.

Весной 1991 года Н. Шамсутдинов, единственный из тюменских литераторов, был приглашен в Данию, где прочитал цикл лекций в Королевских университетах Копенгагена и Оденое. Вернувшись в Тюмень, он возглавил областной фонд защиты творческой интеллигенции. Творчество Н. Шамсутдинова вобрало в себя всю поэтическую культуру нашей цивилизации - от далеких пращуров до античности и пушкинского наследия. В своих стихах поэт бережно прикасается к памяти военных лет, стремится передать неповторимость каждой человеческой судьбы. Много пишет о любви, о буднях рабочего Севера, о своеобразной и неповторимой красоте сибирской природы. Его произведения насыщены драматизмом жизненных коллизий, глубоким ощущением непобедимости жизни.

Шамсутдинов Николай Меркамалович

Тюменский поэт

Николай Меркамалович Шамсутдинов родился 26 августа 1949 года на пушной фактории Яр-Сале на Ямале, в семье торговых работников. Детство прошло в Березово, Омске, Павлодаре. Потом были Ханты-Мансийск и Нефтеюганск, где в 1966 году будущий поэт окончил среднюю школу. Там же, в Нефтеюганске, он начинает свой трудовой путь, работает художником-оформителем, в геологических партиях, в объединении "Юганскнефть".

С 1968 по 1970 год - служба в ВВС. Вернувшись на Тюменский Север, Николай снова в Нефтеюганске, потом в Сургуте. Трудится монтажником, оператором на промыслах, вновь художником-оформителем, наконец, уходит в телевизионную журналистику. Параллельно в 1980 году заканчивает Литературный институт имени М. Горького.

В 1976 году в еженедельнике "Литературная Россия" состоялась первая всероссийская публикация его стихотворений. С той поры практически во всех известных журналах и альманахах Советского Союза и урало-тюменской литературы ("День поэзии", альманах "Поэзия", журналы "Новый мир", "Октябрь", "Нева", "Молодая гвардия", "Студенческий меридиан", "Урал") появлялись и появляются содержательные и оригинальные подборки стихов и поэм Н. Шамсутдинова.

С 1982 года - член Союза писателей. Первый поэтический сборник вышел в Свердловске в 1980 году ("Выучиться ждать"). Потом последовали "Прощание с юностью" (Москва, 1982), "Лунная важенка" (Москва, 1985), стихи и поэмы в книге "Пульс" (Свердловск, 1985). Поэтический сборник "Лицо пространства" увидел свет в 1989 году.

Николай Меркамалович - известный переводчик произведений своих коллег с татарского, хантыйского, аварского, грузинского, чеченского, абхазского, киргизского языков. В то же время его стихи переведены на грузинский, чеченский, белорусский, украинский, армянский, датский, германский, словацкий, английский языки.

Участник VII Всесоюзного совещания молодых писателей в Москве, Всесоюзного слета молодых писателей в Свердловске, Всесоюзного семинара молодых композиторов и поэтов в Дилижане (1980), фестиваля поэзии в Туве. С 1983 года руководил литературным постом журнала "Сибирские огни" в Приобье, в последнее время много занимается налаживанием работы Тюменского отделения Союза российских писателей, которое он возглавил в 1994 году.

Весной 1991 года Н. Шамсутдинов, единственный из тюменских литераторов, был приглашен в Данию, где прочитал цикл лекций в Королевских университетах Копенгагена и Оденое. Вернувшись в Тюмень, он возглавил областной фонд защиты творческой интеллигенции.

Творчество Н.Шамсутдинова вобрало в себя всю поэтическую культуру нашей цивилизации - от далеких пращуров до античности и пушкинского наследия. В своих стихах поэт бережно прикасается к памяти военных лет, стремится передать неповторимость каждой человеческой судьбы. Много пишет о любви, о буднях рабочего Севера, о своеобразной и неповторимой красоте сибирской природы. Его произведения насыщены драматизмом жизненных коллизий, глубоким ощущением непобедимости жизни:

И понятней эпоха,
Осмысленней цели,
Когда правота на земле
Не огнем,
А трудом
Утверждается.
Согревая сердца,
Засевая огни, города,
Продолжается трасса,
А значит, и жизнь - продолжается!

//Календарь знаменательных и памятных дат
Тюменской области на 1999 год. – Тюмень, 1999. – С. 31-32.

Словно лукавый лубок, неглубок, убог -
Липы, часовенка, пустошь - смиренный вид:
Так, избегающий косных обличий,Бог,
В частностях, не увлекающих нас,- разлит,
Не осязаемый оком...
Верней всего
То, что - субстант понятий "сума","судьба" -
Видишь, у же душой обретаем ЕГО,
Только, когда, всевидящ,не видишь себя.

//Мир Севера.-2004.-№6.-С.31.