Кавказская война. Почему Кавказская война стала самой долгой в истории России Что было результатом кавказской войны

Не стоит думать, что Северный Кавказ самостоятельно решил просить у России подданство, и без всяких проблем вошел в ее состав. Причиной и следствием того, что сегодня Чечня, Дагестан и другие принадлежат РФ, послужила Кавказская война 1817 года, которая продлилась около 50 лет и была закончена лишь в 1864 году.

Основные причины кавказской войны

Многие современные историки основной предпосылкой начала войны называют желание российского императора Александра I любыми средствами присоединить Кавказ к территории страны. Однако, если смотреть на ситуацию глубже, это намерение было вызвано опасениями за будущее южных рубежей Российской империи.

Ведь на Кавказ в течение многих веков с завистью смотрели такие сильные соперники, как Персия и Турция. Позволить им распространить свое влияние на и прибрать его к рукам означало постоянную угрозу собственной стране. Именно поэтому военное противостояние было единственным способом разрешить проблему.

Ахульго в переводе с аварского языка означает «Набатная гора». На горе раполагались два аула - Старое и Новое Ахульго. Осада русскими войсками, во главе с генералом Граббе, продолжалась в течение долгих 80 дней (с 12 июня по 22 августа 1839 года). Целью данной военной операции была блокада и взятие ставки имама. Штурмовали аул 5 раз, после третьего штурма были предложены условия капитуляции, однако Шамиль не согласился на них. После пятого штурма аул пал, но люди не хотели сдаваться, сражались до последней капли крови.

Бой был страшный, женщины принимали в нем активное участие с оружием в руках, дети бросались камнями в штурмующих, у них не было мысли о пощаде, они предпочли смерть плену. Огромные потери были понесены двумя сторонами. Из аула удалось вырваться всего нескольким десяткам сподвижников во главе с имамом.

Шамиль был ранен, в этом бою он потерял одну из жен и их грудного сына, а старший сын был взят в заложники. Ахульго был полностью разрушен и по сегодняшний день аул не отстроен заново. После этого сражения горцы ненадолго стали сомневаться в победе имама Шамиля, так как аул считали непоколебимой крепостью, но несмотря на его падение, сопротивление продолжалось еще около 20 лет.

Со второй половины 1850-х годов Петербург усилил действия в стремлении сломить сопротивление, генералы Барятинский и Муравьев сумели взять Шамиля с его армией в кольцо. Наконец, в сентябре 1859 года имам сдался в плен. В Петербурге он встретился с императором Александром II, а затем был поселен в Калуге. В 1866 году Шамиль, будучи уже пожилым человеком, там же принял русское подданство и получил потомственное дворянство.

Результаты и итоги кампании 1817—1864 годов

Завоевание южных территорий Россией заняло около 50 лет. Это была одна из самых затяжных войн страны. История кавказской войны 1817—1864 годов была длительной, исследователи до сих пор изучают документы, собирают сведения и составляют хронику военных действий.

Несмотря на продолжительность, она окончилась для России победой. Кавказ принял русское подданство, а Турция и Персия отныне не имели возможности влиять на местных правителей и подстрекать их к смуте. Итоги кавказской войны 1817—1864 гг. хорошо известны. Это:

• закрепление России на Кавказе;
• усиление южных рубежей;
• ликвидация горских набегов на славянские поселения;
• возможность влиять на ближневосточную политику.

Еще одним важным результатом можно считать постепенное слияние кавказской и славянской культур. Несмотря на то, что каждая из них имеет свои особенности, на сегодняшний день кавказское духовное наследие прочно вошло в общую культурную среду России. И сегодня русские люди мирно живут бок о бок с коренным населением Кавказа.

Из всех более или менее значимых сюжетов в исследовании событий Кавказской войны наибольшую освещенность получили только ее трагические последствия. Они представлены в виде обычных рассуждений о покорении Кавказа, реакционных происках царизма, геноциде и угнетении горцев, выставляющих в одностороннем, неприглядном для России свете. Отображение же итогов только со стороны победителей или побежденных и умолчания не отвечает заповедям объективности.

Необходимо остановиться на некоторых итогах Кавказской войны, на которые раньше не обращали внимания исследователи. Следует заранее отметить, что факты, подтверждающие бесперспективность борьбы части горцев против России в ходе Кавказской войны в действительности существуют.

По одному из откровений самого Шамиля, «эту войну можно было кончить раньше», еще в 1838 году. Именно тогда он хотел изъявить покорность России и прекратить враждебные действия против нее, но, к сожалению, не встретил понимания, столкнулся с обвинениями «измены шариату» и угрозами убить, и был вынужден подчиниться данной когда-то клятве. По его же признанию в войне с Россией он потерял свой народ. Незадолго до сдачи в плен уже почти все население, когда-то подвластное имаму, изъявило покорность ей и, вопреки мюридам, и благосклонно встречало русские войска и их главнокомандующего князя А. И. Барятинского.

В соответствии со сложившимися в исторической науке стереотипами обстоятельства сдачи в плен выглядят иначе. Современный видный кавказовед В. Г. Гаджиев описывает их следующим образом: «После окончания крымской войны самодержавие значительную часть своей армии… перебросило на Северо-Восточный Кавказ. И эта намного превосходившая числом горские народы армия, окружив плотным кольцом имама, принудила Шамиля сложить оружие и сдаться на милость победителей». Как видно, автор считает возможным не принимать во внимание фактор прекращения поддержки со стороны населения, хотя в воспоминаниях, точно переданных в записях М. Н. Чичаговой, сам Шамиль называет его в качестве определяющего при принятии решения.

Что же касается взаимоувязки окончания противостояния части горцев на Северо-Восточном Кавказе с Крымской войной, то во внимание должны приниматься и негативные изменения в геополитической ситуации в регионе, напрямую вызванные этим поражением. В одном из писем из Стамбула 15 ноября 1858 года П. А. Чихачев сообщал о том, что после того как Россия лишилась флота на Черном море, «…Турция открыто покровительствует гнусной торговле рабами». О массовой распродаже невольников, в числе которых было не мало и русских подданных, уведомлял неоднократно в 1860 году консул А. Н. Мошнин. После подписания Парижского мирного договора цены на рабов резко стали снижаться, что свидетельствует о том, что борьбу с этим позорным промыслом вела только Россия, тогда как в нем наряду с Турками принимали участие англичане, французы и другие представители европейских держав.

Противодействие этому со стороны России предпринималось и в тот период, когда ее называли не иначе как «жандарм Европы». Но размах работорговли был таким, что меры давали лишь частичные результаты. С введением же повсеместного русского управления на Кавказе после его полного включения в состав империи торговля живым товаром в крае полностью прекратилась.

В статье, написанной в 1859 году незадолго до окончания войны на Северо-Восточном Кавказе, Н. А. Добролюбов происходившее объяснял так: «Шамиль давно уже не был для горцев представителем свободы и национальности. Оттого то и находилось столько людей, способных изменить ему…» Вместе с тем находившиеся под властью Шамиля видели, как отмечает Н. А. Добролюбов в заключение, что «…жизнь мирных селений… под покровительством русских, гораздо спокойнее и обильнее…». Это и заставило их делать соответствующий выбор, « с надеждою на мир и удобства быта».

По горячим следам событий участники даже со стороны непокорных горцев замечали то, что впоследствии было предано забвению: Кавказ покорился не только силе оружия, но и силе нравственного авторитета России. Были, конечно, и обоюдные разрушения в ходе боевых действий, но жесткие меры предпринимались лишь после того, как «…самая крайность к тому понудила».

Наказаниям по распоряжению А. П. Ермолова подвергались только изменники и те, кто занимался грабежами, совершая набеги на русское и туземное население, принявшее подданство империи. Генерал считал, что строгость способна предупредить много преступлений, а меры экономической блокады заставят, не проливая крови, переменить «разбойнический образ жизни» тех, кто занимается набегами. Едва ли можно согласиться с утверждением М. М. Блиева о том, что « индустрия набега» в крае являлась «…таким же устойчивым занятием, как скотоводство и земледелие».

Россия действительно, втянувшись в охватившую полвека Кавказскую войну, прежде всего выступила против набеговой практики горцев. В ходе войны были жертвы с той и другой стороны, но были и горские общества, взятые под защиту русских войск от произвола мюридов, были спасенные в сражениях дети, которым русские офицеры обязывались отчислять определенный процент от своего жалования до их совершеннолетия, не говоря уже о крупных разовых пожертвованиях, и создававшихся за счет казны специальных приютах, « военно-сиротских отделений», для малолетних детей «возмутителей и изменников между горскими народами».

Впрочем и Шамиль не был лишен благородства. Он разрешил русским раскольникам, бежавшим в горы, свободно отравлять богослужения, возводить часовни, поддерживать разбросанные храмы, не требуя за эти права ни податей, ни повинностей. За их притеснения Шамиль очень строго наказывал виновных, а когда положение аула Ведень, в окрестностях которого находилось несколько старообрядческих скитов, стало ненадежным, он для обеспечения безопасности перевел их в Дагестан.

Как имам он обладал огромным влиянием на подвластные народы, но на каком-то этапе сила нравственного влияния России стала выше, и Шамиль вынужден был признать это. В имамате допускалась дискриминация, например при сборе налогов с подвластного населения, как установлено Н. И. Покровским «дагестанец-скотовод или садовод платит несравненно меньше…».

Это не в последнюю очередь способствовало тому, что их горные общества так и не стали органической частью создаваемого Шамилем государства, не преодолевшего в конечном итоге барьер непрочного этнополитического объединения. В нем периодически возникали сложные конфликты и не прекращалось противостояние управленческому аппарату. Это всего лишь небольшие сюжетные заметки к историографии вопроса, со всей наглядностью показывают необходимость очищения сложившихся в ней стереотипов от перекосов, исказивших истину. Правда заключается в том, что Кавказская война явилась не только фактором длительного противостояния, но и государственного объединения под эгидой России другой более значительной части туземного населения.

Необходимо отметить еще одну немаловажную деталь последствий Кавказской войны. После завершения последних наиболее крупных боевых операций для коренных народов края была установлена особая система управления, получившая наименование военно-народной. Она основывалась на сохранении существовавшего общественного строя с предоставлению населению возможности решать свои внутренние дела по народным обычаям (адатам). В неизменном виде сохранилось также судопроизводство и привычные способы разрешения правовых проблем, в тои числе по канонам исповедуемой мусульманской религии (шариата). И это не было исключением. Для исполнения управленческих функций в низших звеньях административного аппарата каждый народ избирал из своей среды чиновников, которые лишь после этого утверждались в должностях высшими инстанциями.

Будучи имамом, Шамиль гораздо жестче управлял горцами. Он применял «беспощадные кары» за любые проступки, и впоследствии рассматривал прежнюю жестокость как «печальную необходимость» для поддержания общественно-политической стабильности. В этом русская власть сохранила преемственность, но учла существовавшие особенности. Меры же твердости, как предполагалось, «дадут время и средства» для того, чтобы удержание горцев в покорности военной силой сменилось владычеством, основанным на нравственной силе.

Но поддержание внешнего государственного порядка в таких условиях требовало содержания на северо-кавказской окраине многочисленных штатов администрации и военных подразделений, что привело к образованию значительной прослойки чиновников и военных, в некоторых районах она достигала 7-8%. В связи с этим расходы на управленческий аппарат достигали 61% от общих, только частично возмещавшиеся податными сборами с подвластного населения.

Но именно такое мощное государственное присутствие в этом сложном полиэтническом регионе заставляло даже западноевропейскую прессу писать о том, что после присоединения края к России, она впервые за многие века «принесла сюда успокоение», положив «начала мирному преуспеванию».

Тем не менее, в этих оценках есть доля преувеличения. Полного замирения в крае тогда достигнуто не было. Время от времени, хотя и в намного меньших размерах, возникали межнациональные конфликты. Но численность присоединенного населения стала неуклонно возрастать. Это указывает на благотворность и стабилизирующее значение российских государственных ограничений, а как установлено в начале XX века достаточно авторитетной австрийской школой нациологии рост народонаселения – важнейший показатель этнического развития. Местные народы после вхождения в состав России сохранили «сплошную Территорию и традиционный экономический уклад».

Системная совмещенность российских ограничений в военно-народном управлении с гарантиями невмешательства во внутренние дела, свидетельствует о том, что внутренняя стабилизация достигалась при помощи не подавления, как принято думать, а политического компромисса, предложенного всеем горцам, несмотря на военное поражение непреклонных последователей теократической доктрины. Предполагалось, что большинство горцев со временем все же признают Россию своим отечеством. Именно гражданское приобщение и было конечной целью этого компромисса.

Его условия, хотя и не сразу, принял сам прославленный имам, вдохновитель газавата с иноверной православной державой. После сдачи Шамиля в плен 25 августа 1859 года российское правительство признало все его заслуги. Все мюриды, перешедшие еще до этого на русскую сторону, тут же «получали полное прощение» и с доверием принимались при желании на службу, а оставшиеся до конца непримиримыми были отпущены на «свободное жительство» в аулах с личным оружием, чтобы не унижать их достоинства, впрочем, оно было оставлено и имаму и с ним он предстал перед наместником, а потом и перед российским монархом.

Встреча с Александром II, состоявшаяся 15 сентября 1859 года, во время которой царь обошелся с ним на удивление великодушно, и заверил, что Шамиль не будет раскаиваться в сдаче в плен, особенно глубоко тронула имама. Он начинал понимать, что находится «не во враждебной…, а в дружественной стране». Ему был построен дом в г. Калуге, назначалось весьма приличное содержание. И такое обхождение было не только с ним. Шамиль видел и других сосланных горцев, которые «ходили на свободе, получали также от государя содержание, занимались вольной работой и жили своими домами» и до глубины души раскаивался, что не так содержал русских пленных. Шамиль убедился, что на него никто не сердится и не желает зла, даже мальчишки, а на Кавказе, по его утверждению, в таком же положении «закидали бы… грязью,…прибили бы…и даже убили…». На заданный кем-то вопрос: «Отчего Вы так упорно не сдавались?», -искренне ответил: «Да, я жалею, что не знал России и что ранее не искал ее дружбы». Через семь лет пребывания в России 26 августа 1866 года Шамиль со всей семьей при полном соблюдении норм и обычаев Шариата присягнул ей на верное подданство, после чего как и все проходившие через этот обряд, в том числе и целые народы, считался уже соотечественником. Это опиралось на соответствующие правовые нормы, содержавшиеся в своде законов Российской империи.

Шамиль очень надеялся, что все его сыновья и зятья, приняв присягу, будут служить новому отечеству и его монархам «верой и правдой». Шамиль умер в 1871 году в Медине, благословляя Россию и молясь за ее «великодушного монарха».

В его судьбе отражена судьба всех горских народов, раздиравшихся противоречивыми настроениями «за» и «против» при единении с Россией. Сын Шамиля Джамал-Эддин, выданный в 1839 году отцом в заложники русским, был воспитан в Пажеском корпусе, в самом престижном военном учебном заведении, попал на службу в один из гвардейских полков и горячо полюбил свою вторую родину. Шафи-Магомет стал генерал-майором, и, судя по всему, также был патриотом России. Кази-Магомет нарушил завещание отца, не вернулся из-за границы и подался в турецкие войска, в составе которых принимал участие в различных военных кампаниях против России, особенно в 1877 – 1878 годах.

Точно такие же противоречия проявлялись и в интеграционных процессах с Россией у всех без исключения северокавказских народов. Одна, чаще всего самая значительная часть тех или иных этнических сообществ, приходила к осознанию своего единства с Россией, а другая продолжала сохранять по отношению к ней или нейтральную до поры до времени неопределенность, или даже открытую враждебность.

Особенно ярко эта двойственность проступала на поверхность исторических событий в экстремальных ситуациях. В периоды войн, например, часть мусульман края, молились, как когда-то и имам Шамиль, за Россию, а часть предавалась не успевшему остыть за годы российского подданства религиозному фанатизму и попадала под влияние других политических ориентаций. Формирование общегражданских связей происходило уже при вхождении тех или иных национальных сообществ в состав России и продолжалось на последующих этапах. На рубеже XX века этот процесс приобретал все большую устойчивость, но не был еще завершен. Не получил он завершение, как показывает современный конфликт в Чечне и по сей день.

Сделанные сопоставления позволяют видеть наличие отнюдь не «насильственных, феодальных, военных», как считал В. И. Ленин, связей между народами, населявшими Россию. Происходившая на Северном Кавказе, например, их эволюция, приводила к постепенному вытеснению их общегражданскими, что обусловливалось быстрыми процессами интеграции местных инонациональных сообществ в систему российских государственных отношений. Подтверждением этому может служить появление у вошедших в состав России как добровольно, так и в результате принуждения северокавказских племен помимо национального еще и российского самосознания. Происходило это, конечно же, при столкновении разнонаправленных противоречивых тенденций. Однако в 20 – 30е годы XX века в отечественной исторической науке утвердилась, несмотря на это, точка зрения о существовании насильственных связей между народами в Российской империи и подобные представления сохраняются до сих пор.

Линия на компромисс в политике, проводимой на Северном Кавказе, обеспечивавшая постепенное эволюционное приобщение его коренного населения к российской государственной системе, еще в общих чертах выдерживалась и в начале XX века. В условиях наметившегося политического кризиса самодержавной формы правления в начале XX века, затронувшего все сферы общественных и социальных отношений, в том числе и на северокавказской окраине, этот компромисс все меньше и меньше обогащался конструктивными идеями, адекватно отражающими новые реалии. Представители власти не замечали интеграции большинства местного населения в российское гражданское общество, набиравшей силу тенденции признания ими России своим отечеством. В ряде критических ситуаций, требовавших государственного вмешательства, действовали неадекватно обстоятельствам, полагаясь лишь на меры силового принуждения.

Следует заметить, что в политике России эти рецидивы время от времени проявлялись и ранее, так как в ней всегда сталкивались разные подходы. Когда преобладающей становилась традиционная для государства политика соблюдения равновесия, признания двух государственных начал, русского и инородческого, поддержания нравственного авторитета, способствовавшего на протяжении веков объединению различных народов, Россия добивалась крупных успехов, а когда намечались отклонения от нее – расплачивалась нестабильностью и потрясениями. Таким образом, итоги Кавказской войны – покорение этого многонационального края не только силой оружия, но и силой нравственного авторитета России, политический компромисс и состоявшееся гражданское приобщение коренного населения к ней – оставались наукой не замеченными.

В последнее время в средствах массовой информации в России и за рубежом оживленно обсуждается тема "черкесского геноцида" XIX в. Речь идет о так называемом мухаджирстве (махаджирстве) - массовом исходе коренного (в основном мусульманского) населения с завоеванного Российской империей Кавказа в Османскую империю в конце Кавказской войны (1817-1864 гг.) и в последующие десятилетия XIX - начала XX в. Среди вынужденных переселенцев-мухаджиров численно преобладали адыги (черкесы). Эта тема воспринимается сегодня на Северном Кавказе болезненно. Особенно эмоционально к ней относятся на северо-западе региона (в Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии, Адыгее и Краснодарском крае), большинство горского населения которого навсегда покинуло Кавказ и Россию в XIX - начале ХХ столетия. В последние годы эта историческая драма зачастую политизируется, в том числе в антироссийских целях.

Сам термин "мухаджир" имеет арабское происхождение (мухаджарет - переселение, эмиграция, изгнание) и исламскую историко-религиозную окраску. Во второй трети XIX в. так называли себя мусульмане, вынужденные покинуть места проживания, а позднее и Кавказ. Они соотносили себя с героями раннего ислама, носящими в мусульманской традиции имя мухаджиров, - с пророком Мухаммедом и его сподвижниками, вынужденными совершить переселение (хиджру) из языческой Мекки в Ясриб (будущую мусульманскую Медину). Понятие "мухаджир" получило в имамате - военно-теократическом государстве на территории Нагорного Дагестана, Чечни и Закубанской Черкесии под руководством имама Шамиля (1834-1859) - значение почетного титула борца за веру. Во второй половине XIX в. оно распространилось на вынужденных переселенцев с российского Кавказа в Османскую империю. Среди них было немало бывших мухаджиров из имамата Шамиля.

Прекращение вооруженного противостояния положило начало административным и социально-экономическим реформам в регионе, направленным на интеграцию Кавказа в государственный организм Российской империи. Базовым принципом кавказской политики стала линия на централизацию, унификацию региона с общероссийской правовой и административной системой. Немало препятствий реализации правительственных планов создавала специфика Кавказа и, прежде всего, его социальная многоукладность, полиэтничность и поликонфессиональность.

Мухаджирство было вызвано насильственными действиями не только российских властей. Оно выросло из внутренних миграций военного времени, таких как стихийные переходы крестьян Кабарды в Закубанскую Черкесию, спуск горцев на равнину, создание укрупненных селений и городов-крепостей Центрального и Северо-Западного Кавказа, организованная военная колонизация. Порой горцы (шапсуги и др.) соглашались переселиться с гор на указанные им властями равнинные места. Все вовлеченные в кавказские войны силы использовали массовые перемещения населения в политических целях. Русские военные проводили переселения для поощрения "мирных горцев" и казаков. В виде репрессивной меры ими применялась высылка отдельных семей и целых селений за пределы региона. Царские власти использовали часть покорившихся черкесов, дававших клятвенное обещание на верное подданство России, в качестве воинов вспомогательных отрядов, созданных для наведения и соблюдения порядка на Кавказе. Так, 2 февраля 1860 г. командующий войсками правого крыла Кавказской линии генерал-лейтенант Г.И. Филипсон направил начальнику штаба Черноморского казачьего войска генерал-майору Л.И. Кусакову рапорт о вызове на службу милиционеров-бжедухов. Вытесняя горцев из стратегически важных предгорий и долин рек, российские власти переселяли на их место казаков и военных поселенцев. В свою очередь имам Шамиль насильно переселял сельские общины, оказавшие сопротивление имамату. На Северо-Западном Кавказе к такой же политике прибегал шамилевский наиб Закубанской Черкесии Мухаммед-Амин. Именно районы массовых внутренних миграций военного времени - Кабарда и Закубанье, Осетия и Ингушетия - стали впоследствии центрами мухаджирства.

Адыги (черкесы) оказались перед выбором: или оставаться на землях, контролируемых русскими войсками, или перебираться в турецкие владения. Инициатива массовой эмиграции (мухаджирства) чаще всего исходила от адыгской знати. С отменой крепостного права в России местные князья-тфокотли столкнулись с перспективой освобождения зависимых соплеменников. Они понимали, что должны будут дать свободу своим соплеменникам из зависимых сословий и наделить их землей.

Мусульманское духовенство адыгов также выступало за эмиграцию, не желая находиться во власти православного царя. К тому же среди местного населения распространялись тревожные слухи, будто русские введут рекрутскую повинность, которая сделает невозможным отправление исламских обрядов. Этот религиозный аспект имел особое значение в Дагестане (главным образом среди аварцев и даргинцев), где тоже началось мухаджирство - правда, в значительно меньшей степени, чем на северо-западе Кавказа. Толчок к нему дало и переселение в Турцию наибов (наместников) имама Шамиля.

В переселениях горских народов Кавказа и в предотвращении их реэмиграции были заинтересованы власти как России, так и Турции. Мухаджирство стало частью продолжавшегося русско-турецкого соперничества на Ближнем Востоке, осложненного действиями западных держав, пытавшихся ослабить Россию. Представители османского правительства вели активную пропаганду переселения. Эмиссары турецкого правительства с самого начала переселения стремились убедить горцев, что Турция - это "райская земля", покровительница всех мусульман, а султан - их глава.

Проявляя заинтересованность в переселении горцев с Северного Кавказа, Османская империя преследовала собственные стратегические цели: 1) увеличить долю мусульман в местах проживания христианского населения на мятежных Балканах, а также в Малой Азии; 2) использовать черкесов как карательную силу для подавления освободительного движения народов Османской империи; 3) пополнить турецкую армию переселенцами для повышения ее боеспособности и ведения военных действий против России. Во время войны 1877-1878 гг., когда русские войска временно оставили Сухуми, турецкие военные власти насильно выселяли жителей Абхазии в Османскую империю.

Турецкие власти выделяли переселенцам такие места, которые по своим климатическим и другим условиям оказывались для них губительными. Например, в Карсском вилайете им отвели почти непригодную для жизни каменистую местность без леса и воды. Таким образом, большая часть горцев-переселенцев была брошена на произвол судьбы на территории Османской империи. Официальные же сообщения османских властей гласили, что горцам раздали безвозмездно земли, скот, пахотные орудия, выстроили для них дома. Не раз на протяжении 1860-1870-х гг. депутации мухаджиров разочаровавшихся в «турецком рае», обращались к российским властям с просьбами разрешить им вернуться на родину либо поселиться в других областях России.

Российские власти в первые два десятилетия после окончания Кавказской войны не препятствовали исходу горцев, рассчитывая на отъезд потенциальных бунтовщиков. Массовая эмиграция, высокий уровень смертности во время переселения в российских и турецких пересыльных лагерях - это, несомненно, огромная трагедия в истории адыгского народа. Однако царское правительство вовсе не ставило целью истребить адыгов (черкесов). Главной задачей его политики на Кавказе было обезопасить Черноморское побережье, утвердиться на новых границах империи. Хорошо известно, что множество представителей адыгских народов (особенно кабардинцев) приняли сторону России, получали образование, становились офицерами и чиновниками. Немало мухаджиров впоследствии пожелало вернуться на родину, но российские власти ограничивали это обратное переселение из опасения дестабилизации обстановки в регионе и проникновения иностранной агентуры. Оставшиеся на Кавказе народы, проживающие и сегодня в составе России, смогли сохранить свою религию, самобытность, язык, культуру.

Действия российской стороны, повлекшие за собой мухаджирство, ни в коей мере не могут расцениваться как геноцид в строго юридическом понимании, т.е. (в соответствии с конвенцией ООН 1948 г.) как "действия, совершаемые с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую", поскольку целью указанных акций было не истребление населения, а приведение его к покорности путем организации полупринудительных переселений. У российских властей не было и не могло быть намерения истребить кавказские народы. К тому же представляется неправомерным применять современные юридические нормы и дефиниции по отношению к событиям XIX в.

Сегодня потомки кавказских горцев-переселенцев проживают в Египте, Иордании, на Кипре, в Ливане, Сирии, Турции и других странах. Многие из них подверглись на чужбине, ставшей для них новой родиной, ассимиляции, утратили в большинстве своем родной язык и культурно-бытовые традиции (кстати, те из представителей адыгских народов, кто остался в пределах России, все это сохранили). Тем не менее, историческая память о мухаджирстве жива как в черкесской диаспоре за рубежом, так и на Западном Кавказе. Она активно используется в политических целях теми, кто заинтересован в ослаблении России, в разжигании межнациональной и межконфессиональной розни в Кавказском регионе. Особенно обострился "черкесский вопрос" в связи с Олимпиадой 2014 г. в Сочи. Нагнетая антироссийские настроения, грузинские власти взяли на себя роль главных защитников интересов адыгских народов. 20 мая 2011 г. парламент Грузии принял резолюцию о признании геноцида черкесов Российской империей в Кавказской войне.

Призывы безответственных политиков-популистов, вмешивающихся во внутренние дела Российской Федерации, восстановить "историческую справедливость" по отношению к потомкам мухаджиров, осуществить невозможно. Во-первых, многие из потомков кавказских переселенцев укоренились на Ближнем Востоке, социально и культурно интегрировались в местные сообщества, утратили родной язык и не горят желанием возвратиться на родину предков. Во-вторых, этнодемографическая и социально-экономическая ситуация на Северном Кавказе слишком сильно изменилась за прошедшие полтора столетия. Любая попытка резко нарушить ее путем организации массовых переселений, а также пересмотра административно-территориальных границ и земельно-имущественных отношений может повлечь за собой новый конфликт с тяжелыми последствиями.

Валерий Тишков
Научный руководитель Института этнологии и антропологии РАН

10514

Покорение горцев Северного Кавказа и длительная Кавказская война принесли России значительные людские и материальные потери. В течение войны пострадало около 96 тыс. солдат и офицеров Кавказского корпуса. Наиболее кровопролитным оказался период борьбы против Шамиля, за который было потеряно убитыми, ранеными и пленными более 70 тыс. человек. Весьма существенны были и материальные затраты: Ю. Косенкова, основываясь на данных А. Л. Гизетти, указывает, что в 40-х – 50-х гг. XIX в. содержание Кавказского корпуса и ведение войны стоило государственной казне 10 – 15 млн. р. в год.

Тем не менее Россия достигла поставленных целей:

1) упрочение геополитического положения;

2) усиление влияния на государства Ближнего и Среднего Востока через Северный Кавказ как военно-стратегический плацдарм.

3) приобретение на окраинах страны новых рынков сырья и сбыта, что являлось целью колониальной политики Российской Империи.

В целом можно заключить, что успешное завершение войны усилило международное положение России, увеличило ее стратегическое могущество. В экономическом и торгово-промышленном отношениях, по мнению М. Гаммера, ззавоевание Кавказского региона облегчило торговлю между Европой (и Россией) и Азией, предоставило российской промышленности обширный рынок для сбыта продукции фабричной и заводской промышленности.

Кавказская война имела огромные геополитические последствия. Установились надежные коммуникации между Россией (heartland) и ее закавказской периферией (rimland) благодаря тому, что исчез разделявший их барьер, который представляли собой неподконтрольные Петербургу территории. России удалось наконец-таки прочно обосноваться в самом уязвимом и стратегически очень важном секторе Черного моря - на Северо-Восточном побережье. То же - с северо-западной частью Каспия, где Петербург до этого чувствовал себя не совсем уверенно. Кавказ оформился как единый территориальный и геополитический комплекс внутри имперской «сверхсистемы» - логический результат южной экспансии России. Теперь он мог служить обеспеченным тылом и реальным плацдармом для продвижения на юго-восток, в Среднюю Азию, также имевшую большое значение для обустройства имперской периферии. Россия взяла курс на завоевание этого нестабильного, открытого для внешнего влияния и международного соперничества региона. Стремясь заполнить образовавшийся там политический вакуум, она искала для себя “естественные” границы, с точки зрения не только географии, но и государственного прагматизма, требовавшего раздела сфер влияния и установления регионального равновесия сил с другим гигантом - Британской империей. Кроме того, проникновение России в Среднюю Азию давало Петербургу мощный рычаг давления на Лондон в ближневосточных и европейских делах, чем тот успешно пользовался.

После окончания войны обстановка в крае стало гораздо более стабильна. Набери, мятежи стали случаться реже. Во многом это стало изменением этнодемографической ситуации на территориях, охваченных войной. Значительная часть населения была выселена за пределы Российского государства (т. н. мухаджирство). На оставленных землях поселялись выходцы из внутренних губерний России, казаки, иноплеменные горцы.

Однако Россия надолго обеспечила себя проблемами, включив в свой состав «беспокойные», свободолюбивые народы – отголоски этого слышны и по сей день. По мнению М. Фейгина, нынешние проблемы на Северном Кавказе, которые он предлагает называть «второй Кавказской войной», берут начало в комплексе нерешенных проблем Кавказской войны XIX в. Нельзя забывать также, что результатом войны для Северного Кавказа стали также жертвы среди населения, многие десятки уничтоженных аулов, потеря национальной независимости, ухудшение положения местного сельского населения в результате колониального гнета царской администрации. Но отображение же итогов Кавказской войны только под углом зрения и побежденных и умолчания о такой же участи казачьих станиц и русских сел, как это делали Г. Кокиев, Х. Ошаев и некоторые другие авторы, отнюдь не отвечают заповедям объективности.

Важно отметить роль победы России над Северном Кавказе в окончании или, по крайней мере, существенном уменьшении объемов работорговли на Черном море. Еще 15 октября 1858 г. в одном из писем из Стамбула известный представитель отечественной науки П. А. Чихачев сообщал, что после того, как Россия лишилась флота на Черном море (в результате Крымской войны), Турция «открыто покровительствует гнусной торговле рабами». О массовой распродаже невольников, в числе которых было немало и русских подданных, уведомлял неоднократно в 1860 г. консул А. Н. Мошнин из Трапезунда посла Российской империи этой стране. С введением же повсеместного русского управления на Кавказе после его полного включения в состав империи торговля живым товаром в крае полностью прекратилась.

По мнению В. Н. Ратушняка, следует отметить и положительные моменты присоединения Северного Кавказа: его народы вместе с казаками и пришлыми крестьянами России достигли существенных успехов в экономическом освоении края, взаимно обогащая свой производственный опты и навыки, свою культуру. Мирное развитие многим горцам после десятилетий войны казалось предпочтительнее жесткой дисциплине имамата. Недаром после победы России повсеместно роль шариата стала заменяться традиционным правом – адатами.

Весьма важным обстоятельством, обусловившим изменения в самосознании горцев в пользу России, являлся характер управление населением, установленное в имамате, и оказавшийся тяжелым для племен, не привыкших к повиновению. Вместе с тем находившиеся под властью Шамиля видели, что «жизнь мирных селений… под покровительством русских, гораздо спокойнее и обильнее». Это-то и заставило, их, по утверждению Н. А. Добролюбова, делать в конце концов соответствующий выбор, «с надеждою на мир и удобства быта».

Мирному урегулированию способствовали и определенные меры со стороны правительства по укреплению авторитета России на Северном Кавказе. Был построен ряд большие и красивые мечети в чеченских и других селениях на деньги, выделенные из личных средств «главных виновников» покорения, например, А. П. Ермолова. Авторитет российской армии повышали и факты спасения в сражениях детей горцев, которым русские офицеры обязывались отчислять определенный процент от своего жалования до совершеннолетия, не говоря уже о крупных разовых пожертвованиях и создававшихся за счет казны специальных приютах, «военно-сиротских отделений» для малолетних детей «возмутителей и изменников между горскими народами». Естественно, что воспитание этих детей было не только актом милосердия, но и соответствовало стратегическим целям российского правительства. Уже было рассказано, как поразился Шамиль тому, что его сын-заложник вырос образцовым российским офицером. Боевыми офицерами стали сыновья-«полукровки» А. П. Ермолова: Виктор (Бахтияр), Север (Аллахияр) и Клавдий (Омар).

Дети, выросшие в «военно-сиротских отделениях», как правило, также становились преданными России офицерами, и к конце Кавказской войны в Кавказском корпусе значительная часть офицерского состава представляли «туземцы» по крови. С точки зрения наиболее консервативных горцев эти молодые люди, конечно, были предателями, но, с другой, их пример для трезвомыслящих соплеменников способствовал укреплению отношений между Россией и Северным Кавказом.

Обратимся к еще одному важному аспекту. Как известно, после завершения последних наиболее крупных боевых операций, предопределивших окончательный исход всей кампании, для коренных народов края была установлена особая, приспособленная, главным образом, к их политическим традициям система управления, получившая наименование военно-народной. Она основывалась на сохранении существовавшего общественного строя с предоставлением населению возможности решать свои внутренние дела по народным обычаям (адатам). В неизменном виде сохранилось также судопроизводство и привычные способы разрешения правовых проблем, в том числе по канонам исповедуемой мусульманской религии (шариата), являвшейся на первых порах наиболее чуждой по духу для русского правления. И это не было каким-то вынужденным исключением. По существовавшим законам Российской империи, «порицание других церквей подвергалось запрещению».

Для исполнения управленческих функций в низших звеньях административного аппарата каждый народ избирал из своей среды чиновников (старшин и судей), которые лишь после этого утверждались в должностях вышестоящими начальниками.

Конечно, русская администрация поддерживала внешний порядок, используя в критических ситуациях военную силу. Однако, будучи имамом, Шамиль гораздо жестче управлял горцами, полагая, что для этого нужна только «железная рука». Он беспощадно карал за любые проступки и впоследствии рассматривал прежнюю жестокость как «печальную необходимостъ» для поддержания общественно-политической стабильности. Русская власть в этом сохранила преемственность, но учла особенности психологического склада местных народов, не склонных подчиняться жесткой государственной власти, и, судя по всему, была все же несколько мягче. Меры же твердости, как предполагалось, «дадут время и средства» для того, чтобы удержание горцев в покорности военной силой сменилось владычеством, основанным на «нравственной силе».

Однако поддержание внешнего государственного порядка при таких обстоятельствах требовало содержания на северокавказской окраине чрезмерно многочисленных штатов администрации и военных подразделений, что привело к образованию весьма значительной прослойки чиновников и военных. В связи с этим расходы на управленческий аппарат были значительными, достигая 61% от общих, и на российский бюджет для покрытия их были возложены немалые затраты, только частично возмещавшиеся податными сборами с подвластного населения.

Но, по мнению В. Матвеева, именно мощное государственное присутствие в сложном полиэтническом регионе, уделом которого прежде были по сути не прекращавшиеся кровавые взаимоистребительные столкновения, провоцировавшиеся в том числе и набегами, заставляло даже взыскательную западноевропейскую прессу после включения края в состав России писать о том, что она впервые за многие века «принесла сюда успокоение», положив начало «мирному преуспеванию».

Правда, в этих оценках есть известная доля преувеличения. Полного замирения в крае тогда достигнуто не было. Время от времени, хотя и в намного меньших размерах, его еще не раз озаряло пламя межнациональных конфликтов. Однако численность присоединенного населения стала неуклонно возрастать. Во всех деталях просчитать эту тенденцию из-за пробелов статистики не представляется возможным, но наличие ее на основе имеющихся данных очевидно. Это указывает на благотворность и стабилизирующее значение российских государственных ограничений. Рост народонаселения, как установлено достаточно авторитетной в начале XX в. австрийской школой нациологии, является важнейшим показателем этнического развития. По подсчетам Ф. П. Тройно, только с 1868 по 1898 г. он достиг в северо-западной части 162%, в северо-восточной – 212%. Этот рост был выше, чем в среднем по стране за тот же период, а по отдельным этническим группам увеличение численности произошло даже в 2 раза. Местные народы после вхождения в ее состав сохранили сплошную территорию и традиционный экономический уклад.

Наличие преимуществ по сравнению с теми же западноевропейскими стандартами в подходах к управлению на российских окраинах находило в свое время признание за границей. В политике двух крупнейших империй на Востоке Отто фон Биссмарк установил следующие различия: «Англичане ведут себя в Азии менее цивилизованно, чем русские; они слишком презрительно относятся к коренному населению и держатся на расстоянии от него… Русские же, напротив, привлекают к себе народы, которые они включают в империю, знакомятся с их жизнью и сливаются с ними».

Посетивший же Кавказ в 1914 г. английский путешественник отец Гарольд Бэксон отмечал: «Русские сделали в Грузии за последнее столетие… дело огромного масштаба. Благодаря миру и порядку, которые они ввели в стране, население умножилось, культура развилась, выросли богатые города и селения. Русские чиновники никогда не проявляют в отношении туземцев той надменности и презрения, какие являются характерной чертой британских чиновников в наших колониях; русская природная доброта и радушие дают им возможность быть на совершенно равной ноге с грузинами, что не только не роняет, а, наоборот, увеличивает престиж русской власти…».

Системная совмещенность российских государственных ограничений в военно-народном управлении с гарантиями невмешательства во внутренние дела свидетельствует о том, что окончательная стабилизация достигалась при помощи не подавления, как принято думать, а политического компромисса, предложенного всем горцам, несмотря на военное поражение непреклонных последователей теократической доктрины и всевозможных в ее русле ориентаций. В рамках компромисса обеспечивалось официальное признание горцев (независимо от пред-шествующих обстоятельств вхождения, правда, с дифференциацией на переходный период в доверии властей) соотечественниками и предполагалось, что большинство горцев со временем признают Россию своим отечеством.

Таким образом, результаты Кавказской войны были неоднозначны. С одной стороны, они позволили России решить поставленные задачи, предоставили рынки сырья и сбыта, выгодный военно-стратегический плацдарм для укрепления геополитического положения. В то же время покорение свободолюбивых народов Северного Кавказа, несмотря на определенные положительные моменты для развития этих народов, оставило за собой комплекс нерешенных проблем, которые достались Советскому Союзу, а затем и новой России.

В 1817 году для Российской Империи началась Кавказская война, который продолжалась без малого 50 лет. Кавказ давно был регионом, на который Россиия хотела расширить свое влияние, и Александра 1, на фоне успехов внешней политики, решился на данную войну. Предполагалось, что достичь успеха можно будет за несколько лет, но Кавказ стал большой проблемой России на протяжении практически 50 лет. Интересное то, что эту войну застали три российских императора: Александр 1, Николай 1 и Александр 2. Победителем в результате вышла Россия, однако, победа далась большими усилиями. В статье предлагается обзор Кавказской войны 1817-1864 годов, ее причины, ход событий и последствия для России и народов Кавказа.

Причины войны

В начале 19 столетия Российская империя активно направляла усилия на захват земель на Кавказе. В 1810 году с ее состав вошло Картли-Кахетинское царство. В 1813 году Российская империя присоединила Закавказские (Азербайджанские) ханства. Несмотря на объявление покорности правящими элитами и согласие на присоединение, регионы Кавказа, заселенные народами, в основном исповедующими ислам, заявляют о начале борьбы за освобождение. Формируются два главных региона, в которых ощущается готовность к неповиновению и вооруженной борьбе за независимость: западный (Черкесия и Абхазия) и Северо-Восточный (Чечня и Дагестан). Именно эти территории стали основной ареной боевых действий 1817-1864 годов.

Историки выделяют такие основные причины Кавказской войны:

1. Желание Российской империи закрепиться на Кавказе. Причем не просто включить территорию в свой состав, а полностью интегрировать ее, в том числе распространив свое законодательство.
2. Нежелание некоторых народов Кавказа, в частности черкесов, кабардинцев, чеченцев и дагестанцев присоединяться к Российской империи, а главное – готовность вести вооруженное сопротивление захватчику.
3. Александр 1 хотел избавить свою страну от бесконечных набегов народов кавказа на свои земли. Дело в том, что еще с начала 19 столетия фиксируются многочисленные нападения отдельных отрядов чеченцев и черкесов на российские территории с целью грабежа, что создавала большие проблемы для пограничных населенных пунктов.

Ход и основные этапы

Кавказская война 1817-1864 годов обширное событие, но ее можно разделить на 6 ключевых этапа. Дальше рассмотрим каждый из этих этапов.

Первый этап (1817-1819)

Это период первых партизанских выступлений в Абхазии и Чечне. Окончательно осложнил отношение между Россией и народами Кавказа генерал Ермолов, который начал строить укрепленные крепости для контроля над местными народами, а также приказал переселить горцев на равнины вокруг гор, для более строгого надзора за ними. Это вызвало волну протеста, которая еще больше усилила партизанскую войну и дальнейшее обострение конфликта.

Карта Кавказской войны 1817 1864

Второй этап (1819-1824)

Этот этап характеризуется договоренностями локальных правящих элит Дагестана в отношении совместных боевых действий против России. Одна из главных причин объединения – Черноморский казачий корпус передислоцировали на Кавказ, что вызвало массовое недовольство кавказцве. Кроме того, в этот период происходят бои в Абхазии между армией генерал-майора Горчакова и местными повстанцами, которые потерпели поражение.

Третий этап (1824-1828)

Этот этап начинается с восстания Таймазова (Бейбулата Таймиева) в Чечне. Его войска пытались захватить крепость Грозная, однако возле станицы Калиновская лидер повстанцев попал в плен. В 1825 году российская армия также одержала ряд побед над кабардинцами, что привело, к так называемому, усмирению Большой Кабарды. Центр сопротивления полностью переместился на северо-восток, на территорию чеченцев и дагестанцев. Именно на этом этапе возникает течение в исламе «мюридизм». Его основой является обязанность газавата – священной войны. Для горцев война с Россией становится обязанностью и частью религиозного верования. Заканчивается этап в 1827-1828 году, когда был назначен новый командующий кавказского корпуса И.Паскевич.

Мюридизм - исламское учение о пути к спасению путем связещенной войны - газават. Основва мюризма в обязательном участии в войне против "неверных".

Историческая справка

Четвертый этап (1828-1833)

В 1828 году происходит серьезное осложнение отношений горцев и российской армии. Местные племена создают первое горское независимое государство в годы войны – имамат. Первый имам – Гази-Мухамед, основатель мюридизма. Он первый, кто объявил России газават, однако в 1832 году погиб в ходе одного из сражений.

Пятый этап (1833-1859)

Самый длинный период войны. Он длился с 1834 по 1859 год. В этот период местный предводитель Шамиль объявляет себя имамом и также объявляет газават России. Его армия устанавливает контроль над Чечней и Дагестаном. На несколько лет Россия полностью теряет эту территорию, особенно во время участия в Крымской войне, когда все военные силы были брошены для участия в ней. Что касается самих боевых действий, то долгое время они велись с переменным успехом.

Перелом наступил только в 1859 году, после того как возле аула Гуниб Шамиль попал в плен. Это был перелом в Кавказской войне. После пленения Шамиля возили по центральным городам российской империи (Москва, Петербург, Киев), устраивая встречи с первыми лицами империи и генералами-ветеранами Кавказской войны. Кстати, в 1869 году его отпустили в паломничество в Мекку и Медину, где он умер в 1871 году.

Шестой этап (1859-1864)

После разгрома имамата Шамиля с 1859 по 1864 год происходит завершающий период войны. Это были небольшие локальные сопротивления, которые очень быстро удавалось устранить. В 1864 года удалось полностью сломить сопротивление горцев. Россия закончила сложную и проблемную для себя войну победой.

Основные результаты

Кавказская война 1817-1864 годов завершилась для России победой, в результате чего было решено несколько задач:

1. Окончательный захват Кавказа и распространение там своего административного устройства и правовой системы.
2. Усиление влияния в регионе. После захвата Кавказа этот регион становится важным геополитическим пунктом для усиления влияния на Востоке.
3. Начало заселения этого региона славянскими народами.

Но несмотря на успешное завершение войны, Россия приобрела сложный и неспокойный регион, который требовал усиленных ресурсов для поддержания порядка, а также дополнительных мер защиты в связи с интересами Турции в этой области. Такой была Кавказская война для Российской империи.