Биография. Георгий яковлевич седов, русский гидрограф, полярный исследователь Седов что открыл

Георгий Седов родился 5 мая 1877 года в селе Кривая Коса (ныне поселок Седово, Донецкой области), расположенное на берегу Азовского моря. Уже с восьми лет маленького Егорку отец Яков Евтеевич стал брать с собой на рыбный промысел, так что о получении образовании мальчик мог только мечтать. Но скоро мечта будущего мореплавателя сбылась.

Дом Седовых часто навещала учительница, которая заметила потенциал умного юноши и настояла на обучении мальчика. Георгий Седов трехлетний курс гимназии освоил за 2 года. После школы его отправили служить к местному священнику, где Георгию эта учеба давалась в тягость - Седова тянуло море. Узнав о мореходных школах в Таганроге и Ростове, юноша в мае 1894 года ушел из дома, прихватив с собой некоторые личные документы.

В Ростове начальник морского училища провел собеседование восемнадцатилетнего юношу, и убедившись в его грамотности пообещал зачислить, но при одном условии, Георгий Седов должен представить свидетельство о трехмесячном плавании на торговых судах. Юноша смог выполнить это требование, устроившись на пароход матросом. С прекрасными рекомендациями будущий мореплаватель прибыл к начальнику училища и незамедлительно был зачислен. Блестяще окончив обучение в 1898 году, Георгий Седов получил образование штурмана.

Молодого моряка сразу взяли помощником капитана на судно «Султан ». С этим кораблем Седова связывает много серьезных испытаний. Так, когда капитан неожиданно заболел, молодой штурман принял командование и в условиях сильного шторма привел торговое судно в пункт назначения. Заняв место капитана корабля, молодой мореплаватель получил незабываемый опыт. Походив некоторое время по морям, Георгий Седов в октябре 1901 года сдал экстерном экзамены за полный курс Петербургского морского корпуса и уже через год в чине поручика запаса был прикомандирован к Главному гидрографическому управлению. Так Георгий Седов стал исследователем.

В апреле 1903 года исследователь был отправлен в Архангельск, где принял участие в экспедиции по исследованию Новой Земли и берегов Карского моря. Проведя около года в этих краях, стало достаточно, чтобы «влюбиться» в Арктику навсегда.

На некоторое время исследовательскую работу прервала русско-японская война. Георгий Седов был направлен на Дальний Восток, где стал командиром миноносца. В течение всего периода флотоводец всем сердцем стремился на север, и только в 1908 году ему удалось вернуться в Петербург на прежнее место - в Главное гидрографическое управление.

Георгий Седов командир корабля

Спустя год усердной работы на Каспии Георгий Седов заинтересовался проблемой проходимости Северного морского пути, в результате чего его назначили старшим экспедиции для изучения устья реки Колыма и поиска в этом регионе удобного фарватера для торговых судов, следующих из Архангельска. За один год мореплавателю удалось описать и нанести на карту не только устье реки, но и берега моря и глубины его прибрежной части.

Вернувшись в Петербург, Георгий Седов прочитал доклад в Географическом обществе, где высказал мнение о пригодности низовий Колымы для судоходства. Также он предложил новый метод определения географических координат. После чего об исследователе заговорили всерьез. Он стал членом географического общества. Все это время мореплавателя не покидала мысль о путешествии к Северному полюсу.

На то время оба полюса уже были покорены, однако, между первооткрывателями Пири и Куком не прекращалась многолетняя дискуссия о первенстве покорения вершины планеты. Георгия Седова же удивлял тот факт, что никто из русских ни разу не предпринял попытку достигнуть Северного полюса, даже несмотря на то, что именно большая часть территории этого района граничит с Россией. И тогда исследователь решил подготовить свой проект, апеллируя к тому, что данные о влиянии процессов, происходящих в высоких широтах, очень важны для осознания климата в целом. На это мероприятие требовалось около 70000 рублей.

Госдума одобрила экспедицию и выделила в два раза больше средств. Старший лейтенант Седов был переведен из Адмиралтейства на флот, что можно было считать блестящим успехом. Несмотря на понижение в должности он попал в привилегированную касту морских офицеров. Однако Совет министров в разрешении проекта отказал, но для Седова это не стало преградой, и он организовал целую кампанию для сбора средств. С судном тоже помогли - во фрахт согласился передать зверопромышленник Дикин парусно-паровое судно под названием «Святой мученик Фока ». Это была двухмачтовая шхуна, построенная в Норвегии с развитым парусным вооружением, и имела дополнительную обшивку бортов. Одним словом все необходимое, что требовалось для плавания в северных широтах.

команда первопроходцев во главе с Седовым на шхуне «Святой мученик Фока»

Итак, с неимоверными усилиями Георгий Седов 27 августа 1912 года с мыслями, что первая русская экспедиции к Северному полюсу состоялась, вышел в открытое море.

До Новой Земли экспедиция добралась благополучно. Далее курс пролегал к земле Франца Иосифа, однако исследователям пришлось остаться на зимовку на Новой Земле. 352 дня шхуна «Святой мученик Фока» простояла скованная льдами. За это время команда подлатала корабль и в августе 1913 года экспедиция продолжила свой путь. Позже судно стало в бухте Тихой на острове Гукера на вторую зимовку. Это были долгие и холодные дни. В команде Георгия Седова уже многие были против мероприятия. Чтобы согреться и приготовить пищу жгли всё, что попадало под руку. Запасы угля были на исходе. Часть экипажа судна заболела цингой из-за недостатка витамина С в организме, также заболел и флотоводец Георгий Седов, но он не отступил. Да он собственно и не собирался этого делать, ведь в России его ждало банкротство - средства, взятые в долг, должны быть погашены гонораром за предоставленные материалы своих исследований. Георгий Седов в данной ситуации предпочел достичь своей цели любой ценой.

15 февраля 1914 года Седов с несколькими добровольцами отправился на собачьих упряжках к острову Рудольфа. Он планировал пешком дойти до самой северной точки планеты, водрузить флаг и по велению льдов вернуться на Новую Землю или Гренландию.

шхуна «Святой мученик Фока» во льдах

Ежедневно экспедиция проходила не более 15 км. В пути им мешал пронизывающий ветер, полынь и трещины. Силы постепенно покидали первооткрывателя, но он не сдавался. Спустя три недели сердце уже совсем истощенного организма Георгия Седова остановилось. На календаре было 5 марта 1914 года. Команда Георгия Яковлевича как подобает, похоронила на острове Рудольфа - самого северного острова северного архипелага. Через несколько дней ценой неимоверных усилий матросы вернулись на судно, а уже в августе 1914 года «Святой мученик Фока » прибыла в Архангельск.

После проведения медицинского освидетельствования всей команды было установлено, что на борту не осталось ни одного здорового человека. Специально созданная комиссия обнаружила, что на судне была полностью снята средняя палуба, а также вся деревянная обшивка кают. Появилось предположение, что Георгий Седов был убит, но информация не подтвердилась. Несмотря на трагические последствия, Георгий Седов вписал свое имя в историю мореплаваний и открытий, однако надо запомнить, что Арктика не прощает ошибок.

Георгий Яковлевич Седов родился 23 апреля (5 мая) 1877 года на хуторе Кривая Коса (ныне поселок Седово Донецкой области) в простой рыбацкой семье. Родители были неграмотными и особого желания обучать сына тоже не испытывали. Только когда Георгию исполнилось 14 лет, он пошел учиться в начальную трехклассную школу, которую окончил за два года. После школы ему пришлось батрачить, затем послужить на торговом складе, но все это время он продолжал заниматься самообразованием, читал много книг.

Георгий Седов с ранних лет мечтал стать капитаном дальнего плавания. Наиболее подходящим учебным заведением для воплощения в жизнь этой мечты были мореходные классы. Они находились в Таганроге и Ростове-на-Дону. Седов окончил мореходные классы имени графа Коцебу в Ростове-на-Дону и начал плавать капитаном на небольших судах в Черном и Средиземном морях. Тем не менее у него осталось желание продолжить учебу. Для этого требовалось перейти на воинскую службу, и он становится вольноопределяющимся в военно-морском флоте в Севастополе. Здесь он был зачислен в учебную команду и назначен штурманом на учебное судно «Березань».

В 1901 году он получил по экзамену звание прапорщика запаса, после чего переехал в Петербург. Здесь он экстерном сдал экзамены за курс Морского корпуса и был произведен в поручики запаса. В 1902 году Седов поступил на службу в Главное гидрографическое управление, где занимался картографическими исследованиями.

В апреле 1902 года Седов был назначен помощником начальника гидрографической экспедиции и служил на пароходе военного ведомства «Пахтусов». На этом судне Седов производил съемку и делал описание берегов Новой Земли. Эта работа Георгия Яковлевича получила высокую оценку.

В 1904 году он назначен в Амурскую речную флотилию, где, командуя миноноской № 48, охранял вход в Амур от японских кораблей. После окончания войны он еще два года провел на Тихом океане и продолжил заниматься исследовательской работой. Именно в это время были подготовлены и опубликованы его статьи «Северный океанский путь» и «Значение Северного океанского пути для России».

В 1908 году работал в Гидрографической экспедиции Каспийского моря, а уже в 1909 году проводил исследования в районе устья Колымы. Результаты работ Седова на Колыме были высоко оценены Академией наук, а Русское географическое общество избрало Георгия Яковлевича своим действительным членом.

Но главной мечтой Георгия Седова оставался Северный полюс. Еще в 1903 году он строил планы путешествия к этой точке земного шара. Со временем желание превратилось в навязчивую идею. Параллельно проблемой Северного полюса занимались представители многих стран, которые пытались захватить лидерство в этом движении. Седов всеми доступными средствами доказывал, что русские должны принять участие в данном «соревновании», и в этом его поддержали некоторые депутаты Государственной думы и в Морском министерстве, которое, однако, считало экспедицию смертельно опасной авантюрой. Но Совет министров денег не дал и еще осудил проект Седова.

Тем не менее Георгий Яковлевич самостоятельно начал готовить экспедицию. С помощью газеты «Новое время» и ее совладельца М. А. Суворина был организован сбор пожертвований на нужды экспедиции. Общественный подъем был огромен. Даже император Николай II пожертвовал экспедиции 10 000 рублей.

С большими трудностями было найдено экспедиционное судно. Им стала парусно-паровая норвежская шхуна «Святой великомученик Фока». Водоизмещение судна оказалось незначительным, из-за спешки ремонт не удалось довести до конца. Трудности были с командой, продовольствие оказалось некачественным, собаки негодными. Также экспедиция ушла в плавание без радиостанции.

В августе 1912 года команда вышла из архангельского порта. Седов предполагал зазимовать на Земле Франца-Иосифа и оттуда отправиться к полюсу. Но поздний выход позволил добраться только до Новой Земли, где команда и зазимовала. После выхода из Архангельска Седов переименовал «Святого великомученика Фоку» в «Михаила Суворина». Зимовка утомила людей, заметно истощила имеющиеся ресурсы. Тем не менее в очень тяжелых условиях были проведены многочисленные научные исследования.

В июне 1913 года Седов был вынужден отправить в Крестовую губу капитана Захарова и четырех заболевших матросов. Они должны были доставить научные материалы и почту в Архангельск. На большой земле к этому времени считали, что экспедиция Седова уже погибла.

Только к сентябрю 1913 года судно освободилось ото льда и смогло продолжить плавание. Топлива и продовольствия практически не осталось. У берегов Земли Франца-Иосифа судно опять затерли льды. На новую зимовку экспедиция встала в бухте Тихая. Она была удобна для зимовки, корабль стоял практически у берега, но среди участников экспедиции началась цинга.

2 (15) февраля 1914 года больной Седов и двое матросов на трех собачьих упряжках предприняли попытку добраться до Северного полюса. В дороге болезнь усилилась.

Георгий Седов умер 20 февраля (5 марта) 1914 года. Спутники похоронили его на мысе Аук острова Рудольфа. Это случилось на восемнадцатый день похода.

Матросы Г. В. Линник и А. М. Пустошный вернулись на судно. В августе 1914 года «Фока» добрался до рыбацкого становища Рында на Мурмане.

Биография Георгия Яковлевича Седова увековечена на географических картах мира. Его именем названы два залива и пик на Новой Земле, ледник и мыс на Земле Франца-Иосифа, остров в Баренцевом море, мыс в Антарктиде и ледокольный пароход.

Имя: Георгий Седов (George Sedov)

Возраст: 36 лет

Место рождения: Седово

Место смерти: Остров Рудольфа

Деятельность: полярный исследователь, гидрограф

Семейное положение: был женат

Георгий Седов - биография

Именем Георгия Седова названы корабли, учебные заведения, улицы наших городов и многие географические объекты. При этом капитан даже не дошел до той точки северной широты, от которой другие покорители Северного полюса лишь начинали свой путь. Он погиб, пройдя всего лишь двести километров по направлению к полюсу, который к тому же уже давно был открыт другими.

Он лежит, привязанный к нартам. Обессиленные, голодные собаки тащат эти нарты к Северному полюсу. Седов при смерти и уже догадывается об этом, но отступать от намеченной цели не собирается. Сам он идти уже не может, поэтому нарты погоняют два его спутника, которые давно разуверились в благополучном исходе этой безумной экспедиции. До полюса еще несколько месяцев пути по снежной пустыне, а топливо и еда уже на исходе. Только сумасшедший в этих условиях продолжал бы путь вперед. Но все предложения повернуть назад жестко пресекаются капитаном.

Его спутники начинают подозревать, что он сошел с ума. В одной руке он судорожно сжимает компас, стрелка которого указывает строго на север, а в другой - револьвер, на случай, если матросы самовольно повернут к югу. Время от времени капитан теряет сознание, и тогда в головы его спутников закрадывается нехорошая мысль: тело капитана можно скормить собакам, а самим потом благополучно вернуться домой...

Примерно так описывают финал экспедиции Георгия Седова к Северному полюсу биографы, склонные к развенчанию мифов советской эпохи. Но что же произошло в феврале 1914 года под восемьдесят вторым градусом северной широты на самом деле? И почему Седов, а не другие «два капитана» - Георгий Брусилов и Владимир Русанов, арктические экспедиции которых стартовали одновременно с седовской, но имели еще более трагичные финалы, - остался в истории героем?

На второй вопрос ответить не сложно -главным фактором героизации Георгия Седова в советское время стало его пролетарское происхождение. Будущий полярник родился в бедной и многодетной семье на хуторе Кривая Коса (сегодня это поселок Седово), расположенном на берегу Азовского моря.

Отец Седова промышлял рыбной ловлей, привлекая к этому делу и малолетних сыновей. Мать подрабатывала прачкой у богатых селян. В семье кроме Георгия было еще восемь детей. По воспоминаниям Седова, их отец сильно пил, избивал жену, а иногда пропадал на годы. Чтобы прокормиться, детям приходилось просить милостыню по соседним селам и даже воровать.

До четырнадцати лет Седов был неграмотным. Этого факта, как и своего «низкого» происхождения, он никогда не стеснялся и даже указал его в автобиографии. Когда в Кривой Косе открылась церковно-приходская школа, Георгий упросил родителей разрешить ему учиться в ней и вскоре стал одним из лучших учеников и даже неофициальным помощником учителя.

Окончив с похвальным листом три класса школы за два года, шестнадцатилетний Георгий поступил на должность ключника в одну из местных контор, а вскоре стал приказчиком в крупном магазине, где получал неплохое жалованье: 10 рублей в месяц. Бывшие товарищи по играм смотрели на него с завистью. Но сам Седов понимал, что это только начало: «Прослужил я год, а на следующий мне прибавляют жалованья, родители мои в восторге. Но не тут-то было. Кое-что новое зародилось у меня в голове: хочу учиться, учиться и учиться».

От одного из капитанов, доставлявших в магазин груз соли, Седов узнал, что в Ростове-на-Дону существуют мореходные классы, в которых можно учиться бесплатно, нужно только несколько месяцев перед этим поработать матросом на корабле. Он поделился своими планами с родителями, но те наотрез отказались его отпустить «куда-то там босяковать». И вот майской ночью 1894 года Георгий, вытащив из родительского сундука свои документы, тайно бежит в Ростов, чтобы стать моряком.

Уже через два года он успешно сдает экзамен на штурмана каботажного плавания, еще через год получает диплом штурмана дальнего плавания. Теперь его главной целью становятся научные экспедиции. Но чтобы иметь возможность в них участвовать, нужно быть военным. И он отправляется в Севастополь, где поступает на военную службу. В 1901 году он экстерном сдает выпускные экзамены в петербургском Морском кадетском корпусе и весной 1902 года поступает на службу в Главное гидрографическое управление при Адмиралтействе. И почти сразу принимает участие в своей первой научной экспедиции в район Новой Земли. В следующем году - новое путешествие. Теперь уже в качестве помощника начальника экспедиции в район Карского моря.

Затем была Русско-японская война, во время которой Седов командовал миноноской в Амурском заливе. За участие в этой войне он получил орден Святого Станислава 3-й степени. В1908 году он изучал Каспийское море, в 1909-м - исследовал устье Колымы, а в 1910-м при его непосредственном участии был заложен поселок Ольгинский на Новой Земле. В этом же году по рекомендации Семенова-Тян-Шанского его принимают в Русское географическое общество.

Георгий Седов - биография личной жизни

В 1910 году Седов венчается и женится на Вере Валерьяновне Май-Маевской, любовью к которой проникнута каждая страница его будущих полярных дневников. Но тут наступает черная полоса в его столь блестящей до этого карьере. Сослуживцы всегда пренебрежительно относились к «этому выскочке ниоткуда». Седов шутил, что он чуть ли не единственный офицер во всем российском флоте, не имеющий дворянства. Пока он находится в экспедициях, этого не заметно, но стоит ему вернуться в столицу, и уколы сыплются буквально со всех сторон.

И, конечно же, ему, «деревенщине», не могут простить женитьбы на генеральской племяннице (жена Седова была племянницей генерала Май-Маевского, в будущем - видного деятеля Белого движения). В Адмиралтействе вокруг его персоны начинаются интриги и подковерные игры, в результате которых старшего лейтенанта Седова отстраняют от тщательно подготовленной им гидрографической экспедиции в малоисследованные восточные моря Арктики и отправляют в который раз на изученный вдоль и поперек Каспий, откуда он пишет жене:

«...Я под давлением несправедливости и обиды могу перестать владеть собой и что-нибудь сделаю такое> что тяжело отразится на нашей судьбе. Хотя всеми силами стараюсь дать место в себе благоразумию и парализовать навязчивые мысли об обиде... Мне теперь ходу не будет вовсе во флоте, хоть будь я золотой человек, а быть оскорбленным я не привык и обиду никому не спускаю».

И тогда Георгий Седов, движимый уязвленным самолюбием, ставит перед собой главную цель своей жизни: он решает идти на Северный полюс. Ничего, что там уже побывали американцы Фредерик Кук и Роберт Пири. Седов так формулирует свою задачу: открытие Северного полюса русским моряком.

В служебной записке, отправленной 9 марта 1912 года своему начальству в Главное гидрографическое управление, он пишет: «Мы докажем всему миру, что и русские способны на этот подвиг».

Седов непременно хотел отплыть летом 1912-го. Не исключено, что здесь были замешаны и прагматические резоны: в 1913 году будет отмечаться трехсотлетие дома Романовых. Российский флаг на Северном полюсе станет хорошим подарком государю. Надо ли говорить, какие это открывает возможности! Да и недоброжелатели с интриганами поутихнут.

Экспедиция готовилась в ужасной спешке. Чиновники то обещали государственную поддержку, то отказывали в ней. На страницах прессы развернулись бурные дискуссии о целесообразности экспедиции к Северному полюсу. Журналист «Нового времени» М.О. Меньшиков писал: «Седова я не знаю, и никто не знает. Если это частное предприятие - пожелаем успеха, но если национальное, если Государственная дума дает деньги, то надо подыскать других начальников, более солидных..

Ему отвечал известный исследователь Арктики, генерал А.И. Варнек, под начальством которого Седов плавал по Карскому морю: «Одно имя Г.Я. Седова, которого я давно знаю как выносливого и энергичного исследователя, дает право надеяться, что его предприятие, дорогое для русского национального чувства, увенчается успехом... Всегда, когда надо было найти кого-нибудь для исполнения трудного и ответственного дела, сопряженного иногда с немалой опасностью среди полярных льдов, мой выбор падал на него, и он исполнял эти поручения с полной энергией, необходимой осторожностью и знанием дела».

И все же государственной поддержки идея Седова не нашла. Специально созданная комиссия пришла к выводу, что расчеты Седова далеки от реальности. Тогда он обратился с призывом к общественности. При поддержке известного издателя Михаила Суворина был создан «Седовский комитет», который организовал сбор средств на экспедицию. Среди жертвователей были как простые люди, так и известные персоны: норвежский полярный исследователь Фритьоф Нансен, певец Федор Шаляпин.... Сам Николай II выделил десять тысяч рублей. Но все равно денег катастрофически не хватало, и тогда Суворин из собственных средств выдал Седову кредит, надеясь покрыть расходы за счет будущих эксклюзивных репортажей.

Теперь Седов уходил к полюсу в качестве должника, и без победы вернуться ему было никак невозможно. Правда, гидрографическое управление, в котором служил Седов, все-таки пошло навстречу: ему был предоставлен отпуск на два года с сохранением содержания. Седов в последний раз съездил на родину, в Кривую Косу, проститься с престарелыми родителями, братьями и сестрами, а затем отправился в Архангельск, снаряжать зафрахтованный корабль «Святой мученик Фока» и набирать команду.

План своей экспедиции Седов изложил в интервью газете «Елисаветградские новости» от 10 июля 1912 года: «С Земли Франца-Иосифа, отбухгы Теплиц-Бай, куда нас доставит «Св. Фока» к 15 августа текущего года, я предполагаю направиться к полюсу не ранее 1 марта будущего года, ибо до того времени там будет царить ночь. Беру с собой 60 собак, 4 каюка, нагруженных инструментами, нартами, лыжами и провиантом. Весь путь с Земли Иосифа до полюса рассчитываю пройти в 83 дня, делая в сутки в среднем 10 верст и, если все пойдет гладко, достигну полюса 26 мая 1913 года. Останусь там сутки-двое и на обратный путь кладу также 83 дня. Таким образом при благоприятном течении дел, уже в 20-х числах августа 1913 года я вернусь к покинутым мною на Земле Иосифа членам экспедиции и к этому же времени придет к Теплиц-Бай и «Св. Фока».

К полюсу Седов намеревался идти группой из четырех человек. Остальная часть экспедиции должна была остаться на Земле Франца-Иосифа для научных работ и ждать возвращения полюсной партии. После сумбурных сборов и борьбы с портовой администрацией, которая предъявляла требования одно абсурднее другого (например, отказывалась выпускать судно до тех пор, пока не будет назван порт назначения), экспедиция вышла из Архангельска. Было уже 15 августа. Близился конец навигации. А ведь 15 августа Седов предполагал быть уже в Теплиц-Бай. Планы рушились на глазах.

О том, чтобы дойти в этом году до Земли Франца-Иосифа, не могло быть и речи. «Фока» едва пробился сквозь льды к Новой Земле, где и встал на зимовку. По дороге, в поселке Ольгинском, заложенном несколько лет назад самим Седовым, с судна были списаны пять лишних матросов. На борту осталось 17 человек. По ходу плавания обнаружились недопоставки снаряжения, а многие продукты оказались испорчены. Завхоз и ветеринар Павел Кушаков записал в своем дневнике: «Искали все время фонарей, ламп - но ничего этого не нашли. Не нашли также ни одного чайника, ни одной походной кастрюли. Седов говорит, что все это было заказано, но, по всей вероятности, не выслано... Солонина оказывается гнилой, ее нельзя совершенно есть. Когда ее варишь, то в каютах стоит такой трупный запах, что мы должны все убегать. Треска оказалась тоже гнилой».

Большинство собак, особенно те, которых купили в Архангельске, оказались не приспособлены к условиям Крайнего Севера и вскоре погибли от холода. Интересно, что поставщиком этих собак был некто фон Вышимирский, фамилию которого Вениамин Каверин взял для нечистого на руку снабженца экспедиции капитана Татаринова в романе «Два капитана».

Во время зимовки 1912-1913 годов были совершены несколько санных походов по Новой Земле. Сам Седов с матросом Инютиным за два месяца обошел архипелаг с севера, заполнив на его карте последние белые пятна. Эта экспедиция показала, что и сам капитан, и его спутники, и даже оставшиеся собаки находятся в прекрасной форме. Если бы «Фока» сумел дойти до Земли Франца-Иосифа в этом году, полюс, без сомнения, был бы покорен. Но будем реалистами...

Реалистами оказались и все остальные члены экспедиции. 21 августа 1913 года «Святой Фока» вырвался из ледяного плена, но только судно вышло на открытую воду, офицеры подали Седову рапорт о том, что все они считают необходимым прервать экспедицию и взять курс на юг. Седов прочитал его с побледневшим лицом, а потом ушел к себе в каюту.

Невероятным усилием воли ему удалось мирно подавить этот «бунт на корабле». «Святой Фока» продолжил свой путь на север, но симпатий команды Седову это не прибавило. Вскоре корабль снова окружили льды, и 8 сентября 1913 года он встал на вторую зимовку у южной оконечности Земли Франца-Иосифа в бухте, которую назвали Тихой. До полюса - около тысячи километров. Слишком много...

Вторая зимовка оказалась гораздо суровее первой. От однообразной пищи люди начали болеть. Мысли у всех были только о скорейшем возвращении. И лишь один Седов рвался дальше, на север. Но и его здоровье тоже сильно пошатнулось. Он по нескольку дней не выходил из своей каюты, оставаясь в кровати. Невооруженным глазом было видно, что у капитана начинается цинга. А врач-ветеринар Кушаков, заместитель Седова по хозяйственной части, твердил одно: всего лишь легкий бронхит и обострение ревматизма. Казалось, что он специально хочет спровадить Седова с судна, чтобы самому остаться на нем полновластным хозяином.

В зимовье царила мрачная атмосфера. В успехе похода к полюсу сомневался даже самый близкий друг Седова - художник Пи-негин. Вот что он записал в своем дневнике за пять дней до прощания с капитаном: «Попытка Седова безумна. Пройти в пять с половиной месяцев почти 2000 километров без промежуточных складов с провиантом, рассчитанным на пять месяцев для людей и на два с половиной для собак? Однако, будь Седов здоров, как в прошлом году, - с такими молодцами, как Линник и Пустотный, на испытанных собаках он мог бы достичь большой широты.

Седов фанатик достижений, настойчив беспримерно. В нем есть жизненная черта: умение приспособляться и находить дорогу там, где другому положение представляется безвыходным. Мы не беспокоились бы особенно за участь вождя - будь он вполне здоров. Планы его всегда рассчитаны на подвиг; для подвига же нужны силы -теперь же сам Седов не знает точной меры их.. Все участвуют в последних сборах, но большинство не может не видеть, какого исхода можно ожидать. И все же в решение Седова начать борьбу никто не может вмешаться. Существует нечто, организовавшее наше предприятие: это нечто - воля Седова.

Противопоставить ей можно только восстание. Но кто примет на себя ответственность утверждать, что силы Седова не соответствуют его предприятию?» Некоторые из членов экспедиции даже предлагали связать Седова или запереть в каюте, лишь бы не пустить его на верную смерть. Говорили, что научные наблюдения и исследования, проведенные членами экспедиции за две зимовки, уже сами по себе являются прекрасными результатами, что поход к полюсу в этих условиях невозможен. В разговоре один на один Пи-негин рассказал Седову о настроениях в команде, о том, что идти дальше на север -это самоубийство, предлагал Седову хотя бы отложить выход на пару недель, пока он окончательно не поправится. Седов ответил: «Конечно же, я вижу все препятствия, но я верю в свою звезду».

Спустя некоторое время после гибели Седова географ экспедиции Владимир Визе, размышляя о причинах, подтолкнувших их капитана к этому самоубийственному походу, записал в своем дневнике: «Седов совершенно отчетливо осознавал, что возвращение его в Россию без серьезной попытки достигнуть полюса будет для него равносильно нравственной смерти. Возврата на Родину нет - там ждут его враги, которые закроют перед ним все двери и навсегда положат конец всем мечтам о большой работе исследователя, моряка, а этой работе Седов посвятил всю свою жизнь. Возвращение в Россию - это для Седова значило превратиться из храброго и честного моряка в посмешище для «белой кости».

Поэтому другого выхода, как идти к полюсу, даже если это равносильно самоубийству, Седов не видел. Сломать эту волю, выбравшую между смертью и позором первую, было нельзя». Итак, в воскресенье 2 февраля 1914 года Георгий Седов в сопровождении двух матросов - Григория Линника и Александра Пустошного - на трех нартах отправился покорять Северный полюс. Матросы были добровольцами. Что заставило их идти вместе с Седовым навстречу верной гибели? Или так велика была нравственная сила Седова, что он не только сам верил в свою звезду, но и заставлял поверить других?! Даже таких тертых калачей, как Линник.

Вот что писала газета «Архангельск» о Григории Линнике, представляя своим читателям участников экспедиции накануне ее отправки из Архангельска: «Г.В. Линник -26 лет, матрос, из Полтавской губернии, высокий блондин со слабой растительностью; человек, видавший виды. Линник плавал на Черном море и на Дальнем Востоке, побывал на Сахалине, участвовал в золотопромышленной экспедиции на реку Лену, изучил на Дальнем Востоке английский и китайский языки. Страстно любит путешествия. Он является единственным членом экспедиции, которому известно обращение с упряжными собаками».

Александру Пустотному был всего 21 год. Таких на флоте называют «салагами». Он только что окончил лоцманское учили-ше в Архангельске, и никаких особенных достижений в жизни у него пока не было, поэтому газета не написала о нем ничего. ...В десять утра на судне был отслужен молебен, Седов произнес речь, во время которой едва не разрыдался. Прослезились и многие члены команды. Она задокументирована: «Я выступаю в путь не таким крепким, как нужно и каким хотелось бы быть в этот важнейший момент... Но я прошу: не беспокойтесь о нашей участи. Если я слаб - спутники мои крепки.

Даром полярной природе мы не дадимся. Совсем не состояние здоровья беспокоит меня больше всего, а другое: выступление без тех средств, на какие я рассчитывал. Сегодня для нас и для России великий день. Но разве с таким снаряжением нужно идти к полюсу? Вместо шестидесяти собак у настолько двадцать четыре, одежда износилась, провиант истощен работами на Новой Земле, и сами мы не так крепки здоровьем, как нужно. Все это, конечно, не помешает нам исполнить свой долг. Я верю, что полюсная партия вернется благополучно, и мы тесной семьей, счастливые сознанием исполненного долга, вернемся на родину. Мне хочется сказать вам не прощайте, а до свидания!»

Были сделаны последние фото. Вся здоровая команда и офицеры несколько верст прошли за нартами, провожая своего капитана, и вскоре трое людей и 24 собаки остались наедине с белым безмолвием. И Седов, и Линник, и даже «салага» Пустотный во время своего короткого путешествия вели дневники. Именно эти записи являются сегодня единственными свидетельствами дальнейшей трагедии.

Первые несколько дней прошли более-менее нормально, несмотря на сильный встречный ветер, сплошные торосы и температуру под минус сорок. Во время похода по Новой Земле год назад бывало и хуже! Но вскоре Седова начала мучить одышка, у него кровоточили десны и распухли ноги, идти он самостоятельно не мог. Все-таки это была цинга. Его пришлось положить в спальный мешок и привязать к нартам. По ночам его бил озноб, поэтому керосинка, рассчитанная на несколько минут работы в день, горела постоянно, и топливо расходовалось бешеными темпами. Линник с Пустотным ежечасно растирали грудь и ноги больного спиртом.

Пополнить запасы топлива и подлечить капитана предполагалось в Теплиц-Бай, бухте на острове Рудольфа, где итальянская экспедиция герцога Абруццкого за несколько лет до этого оставила зимовье и кое-какие припасы. Но до Теплиц-Бай было еше несколько дней пути, да и не факт, что итальянцы оставили там именно то, что им было нужно, а Седову с каждым днем становилось все хуже и хуже. Он начал терять сознание, а у матросов от тяжелой работы стала идти носом и горлом кровь. В аптечке, которую им выдал «доктор» Кушаков, оказались только бинты, вазелин, глазные капли и порошок от головной боли.

В качестве лекарства Седову в чай добавляли немного коньяка, который по контракту с поставщиками нужно было распить на полюсе. Но помогало это мало. Вскоре Седов стал отказываться от пищи. Это уже было никуда не годно. Линник и Пустотный сначала намеками, а потом все более открыто и настойчиво стали предлагать Седову вернуться обратно, но тот пресекал любые разговоры о возвращении: «Идем строго на север. В Теплиц-Бай я за неделю поправлюсь!» Но когда терял сознание, бормотал в бреду: «Все пропало, все пропало...»

Последние три дня они уже никуда не шли. У Седова началась агония. Он страшно стонал и почти не приходил в сознание. 20 февраля около трех часов пополудни он произнес последние свои слова: «Боже мой, Боже мой... Линник, поддержи!» И скончался на руках у последнего. «Страх и жалость, в эту минуту мною овладевшие, никогда в жизни не изгладятся в моей памяти, - записал позднее в своем дневнике Линник. - Жалея в душе близкого человека, второго отца - начальника, минут пятнадцать я и Пустотный молча глядели друг на друга, затем я снял шапку, перекрестился и, вынув чистый платок, закрыл глаза своего начальника.

Раз в жизни своей в ту минуту я не знал, что предпринять и даже чувствовать, но начал дрожать от необъяснимого страха. Отчаиваться было безумно, и, когда жуткость первого впечатления понемногу начала отходить, я велел Пустошному достать для нас обоих меховые костюмы и сейчас же потушить примус, так как керосин у нас на исходе». Матросы приняли решение вернуться на судно. Бросив прямо на льду двое нарт и большую часть продовольствия и снаряжения (как видите, версия о голоде отпадает), они добрались до ближайшего берега (это был мыс Аук на острове Рудольфа) и похоронили тело своего капитана, завалив его камнями и положив в могилу флаг, который Седов собирался водрузить на Северном полюсе.

Над могилой поставили крест, сделанный из лыж Седова. Через две недели они вышли к «Святому Фоке», обмороженные и едва живые. Последние четыре дня нечем было обогревать палатку, почти все топливо было израсходовано во время болезни капитана. Из 24 собак уцелели 14. Да и те были едва живы. Страшно представить, что стало бы с экспедицией, если бы она, согласно воле Седова, продолжила движение к полюсу...

По окончании зимовки «Фока» вернулся в Архангельск, правда, для этого пришлось сжечь все палубные надстройки. Линника и Пустошного арестовали по подозрению в убийстве Седова, из-за чего по Архангельску и пошли слухи, будто бы они его то ли сами съели, то ли скормили собакам. Но после проведения перекрестных допросов и изучения дневника Седова матросы были оправданы. Впрочем, на экспедицию Седова уже всем - в том числе и столичному «Седовскому комитету» - было наплевать: началась Первая мировая война, и сводки с фронта вытеснили с передовиц газет новость и о гибели Седова, и о возвращении «Святого Фоки»... Научные материалы экспедиции тоже оказались никому не нужны, а ее имущество было продано с аукциона за бесценок. ...

В 1938 году сотрудниками советской авиабазы на острове Рудольфа были найдены остатки лыж, флага, меховой одежды, топорик-молоток и флагшток. На флагштоке можно было разобрать слова: «Polar Expedit. Sedow 1914». Самих же останков капитана нигде не было. Белые медведи тому виной или все-таки пресловутый «человеческий фактор», этого нам уже не узнать.

А флагшток из могилы Седова все-таки побывал на Северном полюсе. Когда 17 августа 1977 года советский атомоход «Арктика» достиг того места, куда так стремился Седов, там был установлен государственный флаг СССР, укрепленный на флагштоке, найденном на мысе Аук.

P.S. Начиная собирать материал для этой статьи, я был почти уверен в невменяемости Седова. Как можно было не замечать очевидных вещей и так остервенело идти навстречу своей гибели и, кроме того, вести за собой на смерть других людей? Но по мере изучения документов и воспоминаний других людей о нем передо мной вставала мощная, спокойная и надежная громада этого человека. Человека, столкнувшегося с непреодолимыми обстоятельствами. Не ударившегося в панику, не пошедшего на компромисс, а сумевшего принять эти непреодолимые обстоятельства и даже попытаться преодолеть их. Так капитан, встретив в океане смертельный напор белого шквала, направляет свой корабль прямо навстречу буре, потому что иного выхода у него просто нет.

(1877-1914) русский полярный исследователь

Георгий Яковлевич Седов родился далеко от Арктики в небольшом рыбацком поселке Кривая Коса, расположенном на побережье Азовского моря. Его отец был простым рыбаком, и Георгий, старший из четырех детей, помогал ему с раннего детства. Когда мальчику исполнилось семь лет, он уже выполнял обязанности матроса на отцовской лодке.

Потом отец стал уходить в отхожий промысел, а у мальчика появилось время для того, чтобы учиться в церковноприходской школе. Он закончил ее с похвальным листом и был принят на казенный кошт (т. е. за государственный счет) в мореходные классы, открывшиеся в Ростове-на-Дону.

Когда Георгий учился на втором курсе, классы были преобразованы в мореходное училище. В 1898 году Георгий Седов закончил училище одним из первых и получил диплом штурмана дальнего плавания.

Уже тогда молодой моряк хотел служить на Севере, но сначала ему пришлось плавать на торговых судах по Черному морю. В то время всеми экспедиционными работами на Севере занимались только военные моряки. Чтобы стать военным, Седову пришлось сдать экзамены за курс военного Морского корпуса. Получив диплом инженера-гидролога, он поступил на службу в Главное географическое управление Генерального штаба.

Георгий Седов был направлен в Архангельск, где базировалась часть, которая занималась уточнением существовавших мореходных карт. За четыре года, проведенных на Севере, он совершил несколько плаваний по прибрежным районам Северного Ледовитого океана - исследовал часть архипелага Новая Земля, изучал районы устья реки Колымы.

Тогда у Седова и возник замысел экспедиции, которая должна была отправиться на Северный полюс. Однако начавшаяся в 1904 году русско-японская война перечеркнула планы исследователя. Его направили на Дальний Восток, где он стал служить на Амуре, командовал миноносцем.

После окончания войны, Георгий Яковлевич Седову удалось вернуться в Архангельск, и он практически сразу же начал хлопотать о возобновлении подготовки экспедиции. Его поддержало несколько ученых, среди них был и Петр Семенов-Тян-Шанский , которого привлекла идея первой русской экспедиции на Северный полюс.

Однако научное обоснование экспедиции, предложенное Седовым, было признано неудовлетворительным. Исследователь планировал добраться до полюса со стороны Земли Франца-Иосифа. Этот маршрут считался одним из самых опасных и труднопроходимых, поскольку его основная часть проходила по ледяным просторам Баренцева моря, которые нужно было преодолеть пешком.

Ученые рекомендовали Георгию Седову двигаться со стороны Гренландии, где льдов было значительно меньше, и длина пешего пути оказывалась вдвое короче. Но этот маршрут практически повторял путь, который за несколько лет до Седова прошел норвежский исследователь Руаль Амундсен .

Честолюбивый Георгий Седов настаивал на своем. Ему удалось добиться поддержки императора Николая II. Узнав о планах отважного моряка, тот прислал ему иконку и десять тысяч рублей. Для организации экспедиции Седову требовалось собрать не менее 100 тысяч рублей. Исследователю пришлось обратиться к частным спонсорам. Несколько крупных промышленников дали деньги на патриотическое начинание.

В 1911 году Георгий Яковлевич Седов уже вплотную приступил к подготовке экспедиции. Собранных средств оказалось недостаточно, но исследователь не собирался отступать. Он нанял судно «Святой Фока», не приспособленное для ледового плавания. Кроме того, пришлось купить не рассчитанные на длительное хранение продукты, поскольку они стоили дешевле. Как специалист-полярник, Седов не мог не понимать, насколько сильно он рискует. Но честолюбие оказалось сильнее здравого смысла. Весной 1914 года судно вышло из Архангельска, держа путь на север.

На пути к полюсу Георгий Седову пришлось перенести две ледовые зимовки: одну на полуострове Новая Земля, а вторую - на Земле Франца-Иосифа. За это время почти все участники экспедиции переболели цингой и сильно ослабли. Матросы уговаривали Седова вернуться обратно. Но он был полон решимости плыть дальше.

Ледовая обстановка оказалась слишком тяжелой, и Седов смог продвинуться всего на сто километров. Корабль оказался в ледовом плену, и двигаться дальше было невозможно. Но Георгий Яковлевич Седов все еще не потерял решимости покорить полюс.

5 марта 1914 года вместе с матросами Г. В. Линником и А. М. Пустошным он отправился к полюсу пешком. Они прошли чуть более ста километров до побережья острова Рудольфа и там остановились, пережидая надвигавшуюся пургу. От недоедания и постоянного переохлаждения у Седова началось воспаление легких, и через несколько дней он умер на руках у своих спутников.

Они похоронили отважного исследователя на берегу острова Рудольфа, а затем вернулись на корабль. Только в конце июля судно освободилось изо льда и двинулось в обратный путь.

Несколько недель потребовалось морякам, чтобы добраться до Архангельска. На судне не осталось топлива, поэтому часть пути пришлось пройти под парусами.

В Архангельске моряки сдали результаты экспедиции. Но до них никому не было дела: началась Первая мировая война, шла повальная мобилизация. Гидрографическое управление практически прекратило работу.

Собранные Георгием Яковлевичем Седовым материалы несколько лет пролежали в архиве, о них вспомнили лишь в двадцатые годы. Он оказался единственным русским исследователем, пытавшимся добраться до Северного полюса. Его объявили национальным героем, его именем названы два залива и пик на Новой Земле, остров в Баренцевом море, мыс, возле которого зимовал «Святой Фока», и ледокольный пароход.

Выходец из рыбацкой семьи, офицер военно-морского флота (старший лейтенант), действительный член Русского географического общества, почётный член Русского астрономического общества.

Участвовал в экспедициях по изучению острова Вайгач, устья реки Кары, Новой Земли, Карского моря, Каспийского моря, устья реки Колымы и морских подходов к ней, Крестовой губы.

В советское время деятельности Седова уделялось особое внимание благодаря подходящему для коммунистической пропаганды происхождению из беднейшего социального слоя.

Детство

Родился на хуторе Кривая Коса (Область Войска Донского, ныне посёлок Седово в Новоазовском районе Донецкой области). В семье было четверо сыновей: Михаил, Иван, Василий и Георгий (Егор), а также пятеро дочерей: Меланья, Авдотья, Екатерина, Мария и Анна. Отец, Яков Евтеевич Седов, был родом из Полтавской губернии и занимался ловлей рыбы и пилкой леса. Когда он уходил в запой, то пропивал имущество и семья Седовых жила впроголодь, когда выходил из запоя, то активно работал и семья начинала жить сносно.

Георгий с восьми лет занимался с отцом рыбной ловлей, ходил на подённую работу, работал в поле. После того как отец ушёл из семьи на три года, мать - Наталья Степановна, нанималась на подёнщину, так как семья стала голодать. Старший брат Михаил в это время уже работал, но зарабатывал мало, младшие братья Василий и Георгий помогали матери. Вскоре после ухода отца от воспаления лёгких умер Василий, после чего Георгия отдали в батраки зажиточному казаку, у которого он работал за еду. У казака мальчик пас быков, веял зерно, возил грузы. Дела семьи немного улучшились после возвращения отца.

В 1891 году в возрасте 14 лет Георгий поступил в церковно-приходскую школу, за два года окончил трёхлетний курс. В школе он был первым учеником, неофициальным помощником учителя, старшим в строе военной гимнастики и получил по окончании похвальный лист. После школы батрачил у местного богача Афончикова, но после того как от усталости проспал и за это был ударен плетью, от обиды ушёл от него. Через месяц устроился приказчиком в магазин Фролова на Кривой косе.

К этому времени у юноши сформировалась мечта быть капитаном дальнего плавания, а после разговора с молодым капитаном шхуны, швартовавшейся на причале Кривой косы, мечта окрепла, и юноша твёрдо решил поступать в мореходные классы Таганрога или Ростова-на Дону. Родители были против учёбы сына, и он стал тайно готовиться к уходу из дому - копил деньги, спрятал свои метрическое свидетельство и похвальный лист церковно-приходского училища.

Учёба

В 1894 году Седов покинул семью и добрался до Таганрога, а оттуда пароходом - до Ростова-на-Дону. Инспектор мореходных классов поставил ему условие, что примет его на учёбу, если Георгий проплавает три месяца на торговом судне. Юноша устроился работать матросом на пароходе «Труд» у капитана Н. П. Муссури и плавал на нём лето и начало осени по Азовскому и Чёрному морям. В последний месяц капитан перевёл его на мостик рулевым. 13 ноября Георгий Седов поступил в «Мореходные классы» имени графа Коцебу в Ростове-на-Дону, после чего написал об этом письмо родителям. Родители, узнав о поступлении, изменили своё мнение и с тех пор поддерживали сына, а он, в свою очередь, высылал им сэкономленные деньги. Во втором полугодии юношу за отличные успехи в учёбе освободили от платы за обучение, затем перевели во второй класс без экзаменов и досрочно отпустили на каникулы. Летом 1895 года Седов работал на пароходе «Труд» рулевым, а следующую навигацию - вторым помощником капитана.

После трёх лет обучения в мореходных классах Седов в 1899 году получил диплом штурмана каботажного плавания и устроился работать шкипером на небольшой сухогруз. 14 марта 1899 года в Поти он сдал экзамен и получил диплом штурмана дальнего плавания, после чего был назначен на пароход «Султан». В одном из плаваний хозяин судна поставил его капитаном и предложил направить судно на камни, чтобы получить за него страховую премию. Георгий Яковлевич отказался и привёл в Новороссийский порт доверенное ему судно в целости. После этого молодой капитан получил расчёт и остался без работы. Он не нашёл работы, кроме того, хотел заниматься морской наукой и экспедиционной деятельностью, для чего нужно было перейти в военный флот.

Седов поступил вольноопределяющимся в военно-морской флот и прибыл в Севастополь, был зачислен в учебную команду и назначен штурманом на учебное судно «Березань». В 1901 году, добившись звания прапорщика запаса, Георгий Яковлевич жил в Петербурге, где экстерном сдал экзамены за курс морского корпуса и был произведён в поручики запаса. Готовиться к сдаче экзамена в морской корпус Седову помогал инспектор мореходных классов контр-адмирал Александр Кириллович Дриженко, который прислал бывшему ученику программу Морского корпуса и литературу, а также снабдил его рекомендательным письмом к брату - Ф. К. Дриженко.

Служба

Весной 1902 года Седов был зачислен на действительную службу по Адмиралтейству в Главное гидрографическое управление.

Направлен в гидрографическую экспедицию Северного Ледовитого океана, проводившую в 1902 году изучение района острова Вайгач, а также гидрографические работы в устье реки Кары и около Новой Земли. Выполнял обязанности помощника начальника гидрографической экспедиции.

Деятельность Седова получила высокую оценку со стороны руководителя экспедиции гидрографа А. И. Варнека:

В 1903 году выполнял обязанности помощника начальника экспедиции уже под руководством Ф. К. Дриженко по описанию Карского моря.

В этом же году в Архангельске Седов встретил судно «Америка» и познакомился с его капитаном Энтони Фиала, который готовился к экспедиции на Северный полюс, что впоследствии подтолкнуло Г. Я. Седова к организации собственной экспедиции, однако из-за русско-японской войны планы по её подготовке пришлось отложить.

Во время русско-японской войны Седов командовал миноноской № 48 Сибирской военной флотилии, которая несла сторожевую вахту в Амурском заливе.

В 1905 году Георгий Яковлевич был назначен помощником лоцмейстера Николаевской-на-Амуре крепости.

В 1906 году под руководством Седова были проведены лоцмейстерские работы по улучшению условий судоходства на Амуре.

В 1906 и 1907 годах в газете «Уссурийская жизнь» он опубликовал статьи «Северный океанский путь» и «Значение Северного океанского пути для России», где обосновывал дальнейшее освоение Северного морского пути.

В 1907 году Георгий Яковлевич за свой счёт издал брошюру «Право женщины на море», в которой говорил, что женщинам тоже нужно дать право на получение морского образования.

В 1908 году работал в экспедиции Каспийского моря под руководством Ф. К. Дриженко, где проводил рекогносцировочные работы для составления новых навигационных карт.

В 1909 году исследовал устье реки Колымы и морских подходов к ней.

В 1910 году на Новой Земле Седов картографировал Крестовую губу, где был заложен Ольгинский посёлок.

В 1911 году Георгий Яковлевич вновь работал над картами и лоцией Каспийского моря.

Свадьба

В 1909 году Седов познакомился с будущей женой - Верой Валерьяновной Май-Маевской (племянницей генерала В. З. Май-Маевского). В июле 1910 года венчался с ней в Адмиралтейском соборе Санкт-Петербурга, расположенном в здании Главного Адмиралтейства. В этом же здании находилось и Главное Гидрографическое управление, где служил Седов. Он являлся, как и все служащие Главного гидрографического управления, прихожанином Адмиралтейского собора.

Посажённым отцом жениха на свадьбе был Ф. К. Дриженко.

Своей женитьбой, как считал Седов, он максимально приблизился к «высшему свету». По некоторым данным, в 1908 или 1909 году он обзавёлся имением в Полтавской губернии. При этом Седову постоянно казалось, что его недооценивают и всячески обходят по службе:

Несколько раз Седов порывался оставить службу, но Ф. К. Дриженко всякий раз терпеливо его отговаривал от этого, однако даже он не всегда мог удерживать Седова в разумных рамках. Претензии и самомнение Седова были крайне высоки.

В научных обществах

Собранные во время экспедиционных работ материалы Георгий Яковлевич передал в учреждения науки и музеи.

6 апреля 1910 года Русское географическое общество (РГО) по предложению П. П. Семёнова-Тян-Шанского, В. А. Обручева, П. К. Козлова и Г. Н. Потанина избрало Георгия Седова действительным членом.

Русское астрономическое общество избрало Георгия Седова почётным членом[когда?].

Экспедиция к полюсу

Традиционно экспедицию Г. Я. Седова называют «Первой русской экспедицией к Северному полюсу». Однако, этот термин несёт в себе определённую подмену понятий, о которой полярник З. М. Каневский писал в научном журнале «Природа»:

Причина и цели экспедиции

В 1912 году у Седова родился замысел экспедиции к Северному полюсу. К этому времени о покорении Северного Полюса уже заявили американцы Фредерик Кук (1908 год) и Роберт Пири (1909 год).

Принципиальным условием экспедиции Седов почему-то считал необходимость опередить на полюсе Амундсена, хотя неудачно завершившаяся попытка последнего достичь Северного полюса была предпринята лишь в 1918 году в экспедиции на судне «Мод».

С этого момента Седов загнал себя в цейтнот, так как времени для подготовки экспедиции практически не было. Причина такой поспешности следующая:

Сам Седов допустил при подготовке экспедиции «шапкозакидательские» высказывания и охарактеризовал цели экспедиции как чисто спортивно-политические:

В одном из фельетонов того времени была даже такая реплика:

Несмотря на серьёзную критику, первоначально цель была поддержана правительством.

План экспедиции и её финансирование

Изначально экспедиция предполагала государственное финансирование.

Рассмотрев представленный Седовым план достижения Северного полюса, комиссия Главного Гидрографического управления его отвергла из-за его абсолютной фантастичности и нереальности, и в выделении средств отказала, хотя в комиссию входили многие специалисты, очень благожелательно настроенные по отношению к Г. Я. Седову (например, А. И. Варнек) и даже откровенно покровительствующий ему Ф. К. Дриженко.

Запрос на выделение 50 тысяч рублей, направленный в Государственную Думу по инициативе «Русской национальной партии», также получил отказ.

При поддержке Ф. К. Дриженко Седову был предоставлен по службе отпуск на два года с сохранением содержания.

Седов, при активной поддержке газеты «Новое время» и её совладельца М. А. Суворина, организовал сбор добровольных пожертвований на нужды экспедиции. Многочисленные публикации в «Новом времени» вызвали в России большой общественный резонанс. Частный взнос - в размере 10 тысяч рублей - сделал также император Николай II. Суворин выдал экспедиции деньги в кредит.

Подготовка экспедиции

На собранные средства 23 июля 1912 года Седов арендовал у зверопромышленника В. Е. Дикина старую парусно-паровую шхуну «Святой великомученик Фока», бывший норвежский зверопромысловый барк «Гейзер» (норв. Geyser) 1870 года постройки, ранее принадлежавший «Мурманской научно-промысловой экспедиции». Из-за спешки судно не удалось полностью отремонтировать, и экипаж беспокоила течь. «Святой великомученик Фока» был оборудован радиостанцией, однако Седову не удалось нанять радиста, из-за чего аппаратура оказалась бесполезной и была оставлена в Архангельске.

19 августа 1912 года выяснилось, что грузоподъёмность «Фоки» не позволяет взять все необходимые экспедиции припасы. В результате после частичной разгрузки на берегу были оставлены часть продовольствия, топлива, питьевой воды и снаряжения (в том числе, примусы).

24 августа 1912 года капитан Дикин, помощник капитана, штурман, механик, помощник механика и боцман «Святого великомученика Фоки» отказались выходить в море с Седовым из-за плохой подготовки к плаванию, и уволились с судна. Седову пришлось срочно набирать новую команду.

Участник экспедиции В. Ю. Визе писал:

Состав экспедиции

Окончательный офицерский состав экспедиции был таков:

• Г. Я. Седов - руководитель экспедиции
• Николай Петрович Захаров - капитан шхуны.
• Николай Максимович Сахаров - штурман.
• Янис Зандерс (в некоторых публикациях его латышское имя русифицируется как Иван Андреевич Зандер) и Мартиньш Зандерс (Мартын Андреевич Зандер) - первый механик и второй механик, родные братья.
• Владимир Юльевич Визе и Михаил Алексеевич Павлов - научный штат экспедиции, недавние выпускники Петербургского университета (сокурсники и к тому же однокашники по гимназии).
• П. Г. Кушаков - ветеринарный врач, выполнявший также обязанности судового врача.
• Николай Васильевич Пинегин - художник и фотограф, кинодокументалист.

Во время подготовки к экспедиции на Северный полюс. Сидят (на стульях, слева направо): В. Ю. Визе, Г. Я. Седов, П. Г. Кушаков, М. А. Павлов. Архангельск. 1912 год.

Проводы экспедиции Г. Я. Седова к Северному полюсу в Архангельске. 1912 год.

Проводы экспедиции Георгия Седова. Впереди Седова с иконой идёт городской голова. Архангельск. 1912 год.

Георгий Седов с женой Верой Валерьяновной на борту «Святого Фоки». Справа Сосновская, жена архангельского губернатора. Архангельск. 1912 год.

Г. Я. Седов с членами команды принимает гостей на борту экспедиционного судна «Св. Фока». Архангельск. 1912 год.

Первая навигация и зимовка

28 августа 1912 года «Святой великомученик Фока» вышел из Архангельска, имея запас угля на 23-25 дней хода.

После выхода из Архангельска Г. Я. Седов переименовал «Святого великомученика Фоку» в «Михаила Суворина».

Врач П. Г. Кушаков уже в ходе экспедиции так обрисовал ситуацию с припасами в своём дневнике:

По пути судно попало в шторм и потеряло две шлюпки и часть размещённого на палубе груза. Во время остановки у поселения Ольгинское в бухте Крестовая губа на Новой Земле ещё 5 членов экипажа списались с судна и остались дожидаться рейсового парохода, который подходил к становищу два раза в год.

15 сентября 1912 года на 77° с. ш. «Михаил Суворин» встретил непроходимые льды и не смог достигнуть Земли Франца-Иосифа. По решению Седова, вопреки первоначальному плану - построить из сруба зимовье, высадить полюсный отряд и вернуться в Архангельск - судно остановилось на зимовку на Новой Земле в бухте 76, 59.916667 около полуострова Панкратьева. У экипажа не было достаточно тёплой одежды. Обострились разногласия между Седовым и капитаном судна Н. П. Захаровым.

Во время зимовки у полуострова Панкратьева группа в составе В. Ю. Визе, М. А. Павлова и двух матросов пересекла Северный остров от места стоянки «Михаила Суворина» до залива Власьева на карской стороне. Был описан северо-восточный берег Новой Земли, выполнена маршрутная съёмка в масштабе 1:1210000, определены четыре магнитных и астрономических пункта, найдены расхождения с предыдущими картами. Седов в сопровождении матроса А. Инютина впервые обогнул на санях северную оконечность острова, а также прошёл от Панкратьева полуострова до мыса Желания.

Вторая навигация и зимовка

21 июня 1913 года капитан Захаров и четыре члена экипажа (плотник М. Карзин и заболевшие цингой второй механик М. Зандерс, матросы В. Катарин и И. Томиссар) были отправлены в Крестовую губу, чтобы передать материалы экспедиции и почту в Архангельск. В письме к «Комитету для снаряжения экспедиций к Северному полюсу и по исследованию русских полярных стран» содержалась просьба выслать к Земле Франца-Иосифа судно с углём и собаками.

Группа Захарова на шлюпке, сначала волоком по снегу и льду, а затем на вёслах преодолела более 450 километров и, миновав бухту Крестовая губа, достигла Маточкина Шара (советский биограф Седова Б. А. Лыкошин полагал, что «типичный представитель царской офицерской элиты» Захаров «умышленно удлинил морской путь на шлюпке, чтобы потом выказать себя героем» и «преднамеренно срывал сроки»). Оттуда рейсовым пароходом добралась до Архангельска.

Группа Захарова достигла Архангельска в полном составе, но здоровье матроса Катарина уже было подорвано, и он вскоре умер во время лечения в Ялте. Из-за позднего прибытия группы Захарова и отсутствия денег в кассе комитета помощь экспедиции не была выслана.

В 1913 году был открыт и назван Г. Я. Седовым мыс Дриженко (в честь Ф. К. Дриженко) у северной оконечности Новой Земли, в Баренцевом море.

На судне "Михаил Суворин" («Св. Фока»). Слева направо: начальник экспедиции Г. Я. Седов, штурман Н. М. Сахаров, геолог М. А. Павлов, капитан судна Н. П. Захаров, П. Г. Кушаков, Н. В. Пинегин, В. Ю. Визе.

В кают-компании "Михаила Суворина" ("Святого Фоки"). Справа налево: Н. В. Пинегин, М. А. Павлов, В. Ю. Визе, Н. М. Сахаров, Г. Я. Седов, М. А. Зандер, П. Г. Кушаков.

Георгий Седов на борту шхуны "Михаил Суворин" («Св. Фока»).

Георгий Седов в каюте шхуны "Михаил Суворин" («Св. Фока») у берегов Новой Земли, 1912 год.

Судно "Михаил Суворин" («Святой Фока»).

3 сентября 1913 года «Михаил Суворин» освободился ото льда и подошёл к мысу Флора острова Нортбрук (Земля Франца-Иосифа) к базе Джексона. Члены экспедиции разобрали постройки базы на дрова. Не пополнив припасов, 17 сентября экспедиция, тем не менее, отправилась дальше, но уже 19 сентября остановилась на вторую зимовку в бухте острова Гукера (Земля Франца-Иосифа). Во время зимовки судно не испытало сжатия льдов, и бухту назвали Тихая.

Для второй зимовки не хватало топлива и продовольствия, сказывался неверно сформированный рацион питания экспедиции. Болезни среди экипажа усилились. Начиная с января, Седов почти не выходил из своей каюты. Внутренние помещения судна почти не отапливались и покрылись льдом. Визе записал:

Цинги избежали лишь семеро, употреблявших в пищу добытое охотой моржовое и даже собачье мясо, пивших горячую медвежью кровь. Большинство, в том числе и Седов, от подобной пищи отказывались.

Поход на полюс

2 февраля 1914 года больной Седов вместе с матросами Г. И. Линником и А. И. Пустошным на трёх собачьих упряжках (имея всего 20 собак) вышли из бухты Тихой к полюсу. Визе, Пинегин и Павлов проводили группу Седова до мыса Маркхема.

По ходу движения прогрессировала болезнь Георгия Яковлевича, через неделю он не смог идти и приказал привязать себя к нартам, но продолжать поход. 20 февраля 1914 года, на восемнадцатый день похода, Георгий Яковлевич скончался среди льдов возле острова Рудольфа. Его спутники похоронили тело на острове Рудольфа - обернули в два парусиновых мешка, сделали крест из лыж и положили в могилу флаг, который Седов намеревался установить на Северном полюсе. Затем они направились в обратный путь. Одна из собак - Фрам - осталась у могилы. Линник с Пустошным не смогли её поймать и оставили небольшой запас еды, в надежде, что пёс их догонит, но Фрам не вернулся.

Альтернативная версия смерти и погребения Г. Я. Седова

Геннадий Попов, заведующий музеем истории Арктического Морского Института им. В. И. Воронина, в 2010 году предложил альтернативную версию захоронения тела Георгия Седова, ссылаясь на слова Ксении Петровны Гемп, отец которой, Петр Герардович Минейко, был знаком с Седовым и оказывал посильную помощь при подготовке последней экспедиции.

Суть версии: вскоре после возвращения шхуны «Святой великомученик Фока» в Архангельск в их квартиру пришли матросы Г. Линник и А. Пустошный, сопровождавшие Г. Я. Седова. Линник и Пустошный рассказали, что они вынуждены были пойти на крайнюю меру - расчленив тело покойного начальника экспедиции, они стали скармливать его собакам, которые смогли дотащить траурную упряжку до мыса Аук острова Рудольфа. Чтобы в дальнейшем как-то оправдаться перед людьми за содеянное, матросы соорудили подобие захоронения из собранных камней, но часть их разбросали поблизости - в надежде на то, что все это в дальнейшем даст повод тем, кто обнаружит место «захоронения» Г. Я. Седова, свалить всю вину на белых медведей. Время показало, что так все и произошло в конце 1920-х годов.

Возвращение экспедиции

6 марта 1914 года Линник и Пустошный, едва не заблудившись, с трудом вернулись на своё судно.

На обратном пути, 20 июля 1914 года, экипаж «Михаила Суворина» на старой базе Джексона на мысе Флора (остров Нортбрук, Земля Франца-Иосифа) случайно обнаружил и спас двух единственных выживших членов экспедиции Г. Л. Брусилова: штурмана В. И. Альбанова и матроса А. Э. Конрада.

На пути на юг «Михаил Суворин» испытывал жестокую нехватку топлива для паровой машины. Экипажу пришлось порубить на дрова мебель, палубные надстройки и даже переборки судна. Судно добралось до рыбацкого становища Рында на Мурмане 15 августа 1914 года в полуразрушенном состоянии. Дальнейший путь в Архангельск члены экспедиции проделали на рейсовом пассажирском пароходе «Император Николай II» - за счёт капитана парохода, поскольку ни у кого из полярников не было денег. По возвращении в Архангельск матросы Линник и Пустошный подозревались в убийстве Седова, но после расследования их отпустили.

23 августа 1914 года в Спасо-Преображенском всей гвардии соборе была отслужена панихида по скончавшемуся Г. Я. Седову, на которой присутствовали в числе собравшихся его вдова В. В. Седова и генерал-лейтенант Ф. К. Дриженко.

Георгий Седов

На судне «Михаил Суворин».

Линник, Пустошный, Седов и Визе

Матросы Александр Пустошный и Григорий Линник

Последняя фотография Седова. 1914 год.

Поиск экспедиции Седова

К 1914 году сразу три русские арктические экспедиции: Г. Я. Седова, Г. Л. Брусилова и В. А. Русанова считались пропавшими без вести. 18 января 1914 года Совет министров дал указание морскому министерству предпринять их поиски. Главным гидрографическим управлением были организованы несколько поисковых экспедиций.

В западной спасательной экспедиции под руководством капитана 1-го ранга Исхака Ислямова участвовали четыре судна: барк «Эклипс», пароход «Печора», паровые шхуны «Герта» и «Андромеда». «Эклипс» под командованием Свердрупа должен был пройти на восток Северо-Восточным проходом, а остальные суда - осмотреть район Новой Земли и Земли Франца-Иосифа.

«Андромеда» под командованием Г. И. Поспелова исследовала место первой зимовки «Святого Фоки», которое было известно из отчёта Н. П. Захарова, но обнаружила там лишь каирн с запиской Седова от 22 августа 1913 года о намерении продолжать движение на север.

Для поисков экспедиции Седова впервые в мировой истории использовалась полярная авиация: лётчик Ян Нагурский на гидросамолёте «Фарман МФ-11» исследовал с воздуха льды и побережье Новой Земли на протяжении около 1060 км.

«Герта» под командованием Ислямова на своём пути к острову Нортбрук разминулась с возвращавшимся в это же время в Архангельск «Святым Фокой», но обнаружила записку, оставленную на базе Джексона. Ислямов объявил о принадлежности Земли Франца-Иосифа России.

«Эклипсу», в свою очередь, потребовалась помощь во время зимовки 1914-1915 годов у северо-западного побережья полуострова Таймыр. Эвакуацию части моряков с «Эклипса» произвела сухопутная экспедиция на оленях под руководством Н. А. Бегичева.

Освободившись от льдов, «Эклипс» достиг острова Уединения и осенью 1915 года поднял на нём российский флаг.

Память

Названы в честь Седова

• посёлок Седово,
• гидрографический ледокол «Георгий Седов», ледокольный пароход «Георгий Седов» и барк «Седов»,
• Ростовское-на-Дону ордена «Знак Почёта» Мореходное училище,
• ледник и мыс на острове Гукера (архипелаг Земля Франца-Иосифа),
• остров в Баренцевом море,
• мыс в Антарктиде, два залива и пик на Новой Земле,
• самолёт авиакомпании Аэрофлот, бортовой номер VP-BKX.

в городах: Днепропетровск, Запорожье, Мурманск, Казань, Киев, Липецк, Москва, Новосибирск, Пермь, Ростове-на-Дону, Санкт-Петербург, Севастополь, Северодвинск, Таганрог, Тула, Тюмень, Камышин, Седово, Новоазовское, проспект в Екатеринбурге, набережная в Архангельске.

В средней общеобразовательной школе № 336 (г. Санкт-Петербург, ул. Седова, 66) расположен Музей Арктики. Началом Музея принято считать школьную выставку, открытую в 1969 году и посвящённую экспедиции Г. Я. Седова. На фасаде школьного здания висит памятная доска, установленная в честь Седова.

В художественной литературе

В 1937 году Николай Заболоцкий написал стихотворение «Седов», которое вошло в цикл стихотворений о подвиге исследования и созидания, созданный поэтом в 1930-1940 годах.

В 1939 году молодым драматургом Николаем Подорольским была написана пьеса «Седов».

В 1969 году Эдуард Асадов написал стихотворение «Ледяная баллада» о экспедиции Георгия Седова и верности его собаки Фрама.

Седов - один из прототипов Ивана Львовича Татаринова в романе «Два капитана» Вениамина Каверина. Образ Татаринова собирательный, и другими прототипами были также Роберт Скотт, Георгий Брусилов и Владимир Русанов.

С Георгием Седовым у персонажа похожи внешность, характер и взгляды. Совпадает также часть биографии: детство в Приазовье, начало морской карьеры и факты плавания «Святого Фоки», выпуск брошюры «Женщина на море». Во время работы над романом Вениамин Каверин консультировался у Николая Пинегина по вопросам географии и узнал от него много сведений из биографии Седова, которые и вошли в роман.

В описании экспедиции капитана Татаринова использованы факты из экспедиции Георгия Седова: поставка негодных собак и припасов, снятие судовладельцем команды перед отплытием, невозможность найти радиста при радиотелеграфе добытом с трудом, обнаружение пропилов в обшивке судна. Цитируется доклад Седова гидрографическому управлению. В то же время в романе есть упоминание реальной экспедиции Седова - она подобрала штурмана из экспедиции Татаринова.

В фольклоре полярников

В 1936 году советские полярники Э. Кренкель и К. Мехреньгин зимовали на полярной станции на острове Домашнем (архипелаг Северная Земля). Из-за нехватки продовольствия и отсутствия своевременной смены оба участника зимовки заболели цингой в тяжёлой форме. Чтобы описать серьёзность положения, Кренкель отправил руководству Главсевморпути радиограмму с текстом «Привет от Зандера».

Художественный фильм

Игорь Ледогоров - Георгий Седов; Наталья Величко - Вера; Валерий Гатаев - Линник; Всеволод Кузнецов - Кушаков; Александр Степанов - Пустошный; Андрей Вертоградов - Визе; Лев Дуров - кок; Владимир Емельянов - Петров-Гималайский; Сергей Плотников - хозяин судна; Владимир Грамматиков - Пинегин; Юрий Сорокин.

В 1974 году на киностудии имени Горького вышел художественный историко-биографический фильм «Георгий Седов». Действие фильма происходит в 1912-1914 годах во время подготовки и проведения полярной экспедиции. Съёмки фильма проходили в Архангельске. В качестве «Святого Фоки» была использована шхуна «Запад».

Сценарий фильма был написан Семёном Григорьевичем Нагорным на основе его книги «Седов», которая выходила в серии «Жизнь замечательных людей» в 1939 году.

Режиссёр фильма Борис Алексеевич Григорьев и исполнитель роли главного героя Игорь Вадимович Ледогоров по-разному воспринимали образ Седова:

Музей Седова

В 1990 году в посёлке Седово был открыт музей Г. Я. Седова, в котором представлены материалы о подготовке и проведении экспедиции к Северному полюсу под руководством Седова в 1912-1914 годах, а также об экспедициях Г. Я. Седова на Колыму в 1909 году и Каспий в 1911 году.

В музее хранятся оригинальные экспонаты со «Святого Фоки» - части обшивки корабля, совковая лопата, найденная на месте гибели Г. Я. Седова на острове Рудольфа, части фотоаппарата и бритва, принадлежавшие участнику экспедиции художнику Н. В. Пинегину, а также копии счетов на добровольные пожертвования от граждан для покупки еды и собак, фотографии, карта полярной экспедиции.

Скульптуры и памятные знаки

Сохранились астрономические знаки экспедиции Седова, которые во время зимовки 1912-1913 годов были установлены на мысе Обсерваторий (полуостров Панкратьева), мысе Желания (с надписью «Л-ть Съдовъ 1913 г. 20 апреля Е…»), на берегу залива Седова и представляют собой деревянные кресты с перекладиной.

В 1929 году экспедиция Отто Юльевича Шмидта поставила на острове Рудольфа памятную доску с надписью «Место, где погиб Г. Я. Седов, погибший во время похода на Северный полюс». На месте предполагаемого захоронения Г. Я. Седова экипаж дизель-электрохода «Обь» (капитан П. Г. Мирошниченко) установил столб, укреплённый камнями, на котором в верхней части написано «Седов», а ниже по окружности идёт надпись «Экспедиция на „Седове“». На мысе Бророк (юго-запад острова Рудольфа) на толстом деревянном брусе закреплена памятная доска с надписью: «Expedition Leut. Sedov 1912-1914 гг.». В 1934 году советская гидрографическая экспедиция на ледоколе «Малыгин» установила на острове Рудольфа знак в память об экспедиции Г. Я. Седова, который представляет собой деревянный стол с жестяной табличкой.

В 1938 году зимовщики полярной станции на острове Рудольфа нашли на мысе Аук флагшток и флаг, которые Георгий Яковлевич мечтал установить на Северном полюсе. На медном кольце древка была надпись латиницей «Sedov Pol. Exped. 1914». Это древко в 1977 году было установлено на Северном полюсе участниками похода атомного ледокола «Арктика».

В 1955 году заслуженный художник России Валентин Андреевич Михалёв выполнил в белом мраморе портрет Георгия Яковлевича Седова. В портрете воплощена идея противостояния арктической природы и мужества и воли человека.

Газета «Советская культура» писала об этой скульптуре:

Михалёв посвятил Седову также обобщённый аллегорический образ-символ «Реквием».

В 1977 году на скалистом островке около мыса Столбовой был установлен памятный знак в честь гидрографической экспедиции Г. Я. Седова, который представляет собой металлическое сооружение высотой около трёх метров.

Седову установлены памятники в Москве, Ростове-на-Дону и Седово. Памятник в Ростове-на-Дону находится между Ворошиловским проспектом и переулком Чехова и представляет собой бронзовый бюст на высоком постаменте из белого мрамора. Автор памятника - скульптор Николай Ваганович Аведиков. Седов изображён во время полярной экспедиции, из овального башлыка выглядывает угловатое изнурённое лицо со строгими глазами, излучающими веру в своё дело.

В филателии

Сохранились почтовые конверты Комитета для снаряжения экспедиций к Северному полюсу и по исследованию русских полярных стран, который в 1912 году собирал средства на снаряжение экспедиции.

Почтой СССР были выпущены почтовые марки, посвящённые 75- и 100-летию Георгия Седова. Марка в честь 75-летия была выпущена 4 июля 1952 года. Художник: Д. Клюев. На марке изображён портрет Седова в форме морского офицера на фоне арктического пейзажа.

Марка в честь 100-летия была выпущена 25 января 1977 года. Художник: П. Бендель. 3 мая 1977 года в честь столетия Седова производилось также специальное гашение в Архангельске и Седово.

Почтой СССР и Украины выпускались художественные маркированные конверты в честь Седова. 20 января 1977 года вышел почтовый конверт, посвящённый столетию со дня рождения Седова. Художник: П. Бендель. В 1997 году, в год 120-летия Седова был выпущен конверт работы художника Г. Заднепряного.

5 мая 2002 года Новоазовский узел связи провёл в Седово ещё одно специальное гашение, которое было посвящено 125-летию со дня рождения Седова.

Конверт «Седовского Комитета». 1912 год.

Фрагмент конверта «Седовского Комитета». 1912 год.

Георгий Седов на почтовой марке СССР 1952 года. (ЦФА (ИТЦ) #1686; Михель #1634)

Георгий Седов на почтовой марке СССР 1977 года. (ЦФА (ИТЦ) #4675; Михель #4571)

Специальное гашение в честь 100-летия со дня рождения Седова. Архангельск. 1977 год.

Конверт «80 лет первой русской экспедиции к Северному полюсу» со специальным гашением «Экспедиция Г. Я. Седова к Северному полюсу»

Почтовый конверт в честь 120-летия с дня рождения Седова

Односторонняя почтовая карточка со специальным гашением в честь 125-летия Седова

Портрет Седова изображен на почтовом конверте «Гидрографическая экспедиция Северного Ледовитого океана»

Почтовый конверт научно-исследовательской дрейфующей станции «Северный Полюс - 22»

Ледокольный пароход «Г. Седов»